Бунтарство и много золота: за что мы любим Густава Климта
Всего добился сам
Климт — один из наиболее известных австрийских художников, яркий представитель модерна. В зрелые годы он смог выработать свой уникальный стиль, который до сих пор пользуется популярностью. Его «Поцелуй» и другие работы «золотого» периода активно печатаются на сумках, блокнотах, кружках, их часто повторяют в интерьерах отелей и квартир.
В свое время Климт тоже был знаковой фигурой: вместе с Венским сецессионом — объединением молодых художников, которые противопоставляли себя академизму, — он отвечал за передовое искусство в Австрии, создавал аншлаги на выставках и писал портреты на заказ за довольно внушительные деньги.
Однако так было не всегда. Климт вырос в очень бедной, почти нищей семье: у отца-ювелира часто не хватало денег на жилье и питание для жены и семерых детей, поэтому им приходилось регулярно переезжать из одного доходного дома в другой. Сестра Климта вспоминала, что по праздникам у них не всегда был даже хлеб на столе, что уж говорить о подарках. Финансовое положение исправилось, когда сыновья выросли и смогли начать зарабатывать самостоятельно — и Климту приносили отличный достаток заказные женские портреты.
Как правило, они были однотипными, это интерьерные вещи, созданные для хозяев домов ради «красивой» картинки и статуса. Женщина на них стоит или сидит в непринужденной позе, лицо и руки прописаны четко, все остальное в размытой дымке на нейтральном фоне. Поскольку портреты писались на заказ, их основная задача заключалась в том, чтобы понравиться хозяину или хозяйке, поэтому Климт особенно не экспериментировал со стилями и жанрами. Воздушная, в чем-то импрессионистическая манера письма, легкие тюлевые платья, комплиментарные лица и прически — все это привлекало покупателей.
По мнению некоторых исследователей, секрет постоянных заказов подобных портретов в желании еврейской буржуазии быть запечатленными в таком формате. В конституцию Австрии того времени внесли поправки, согласно которым евреям разрешалось иметь недвижимость в стране — они стали строить роскошные дома, которые хотелось изысканно обставить, разумеется, с обязательным изображением хозяйки.
Маститые венские художники считали ниже своего достоинства писать для «нуворишей» и оставались верны австрийской аристократии. Климта вопросы политики в тот момент не занимали, благодаря чему он всегда был обеспечен заказами. Когда к нему пришла известность, он стал более избирателен в своих моделях.
Вместо одной из старейших в Европе Академии художеств Климт пошел учиться в венское художественно-ремесленное училище при Австрийском музее искусства и промышленности. Подход в нем был менее консервативным, поскольку планировалось обучить молодых художников нового образца — они должны были стать универсальными специалистами в области прикладного искусства. Большое внимание в училище уделялось ремесленной практике вместо постоянного изучения теории. Климт стал, пожалуй, единственным художником своего времени из училища, достигшим успеха в карьере.
Бунтарь от мира искусства
«Философия», «Медицина» и «Юриспруденция»
Работы Климта в начале карьеры не представляли собой ничего радикально нового — помимо женских портретов, он писал фрески для различных зданий вроде Бургтеатра или Музея истории искусств, сделанные в довольно консервативном академическом ключе. Это были заказы — неважно, от государства или от частных лиц, которые ограничивали возможность экспериментов. Тем не менее долго сдерживать себя Климт не смог, поэтому с работами для актового зала Венского университета произошел скандал — художник слишком громко решил заявить о себе.
Климту заказали три картины – «Философию», «Медицину» и «Юриспруденцию». Обычно такие сюжеты решались в нейтральном ключе в виде нравоучительных аллегорий. Климт тоже прибегнул к иносказательному языку, но настолько неоднозначному — и заказ в итоге отменили.
Обнаженные женские тела в эротических позах, страдающие и сгорбленные мужские спины, отсутствие четкого послания — язык Климта всегда был слишком иносказательным и непонятным для публики, его работы нельзя однозначно трактовать и понять, что именно на них изображено. 87 профессоров университета поставили свои подписи, чтобы картины не были показаны в стенах университета, потому что художник «выражает неясные идеи с помощью неопределенных форм».
Вместо того чтобы прославлять науки, Климт изобразил скорее их пессимистическую трактовку, в которой человек бессилен перед высшими силами, смертью или роком. «Философию» в том же году показали в Венском сецессионе, что обеспечило невероятную явку — посетители с большим энтузиазмом хотели посмотреть на скандальную работу. После этого картина отправилась на Всемирную выставку в Париж, где удостоилась золотой медали.
Сюжет «Медицины» также вызывал вопросы — вместо прославления врачей и силы человеческой мысли Климт показал на первом плане довольно соблазнительную богиню Гигею со змеей, а над ней многочисленные человеческие тела и смерть.
Критики называли работы художника уродливыми и аморальными, но Климт отмахивался, что у него нет времени на оправдания перед народом.
Сегодня картины можно увидеть только в виде черно-белых снимков: их приобрел меценат Август Ледерер, но во время Второй мировой войны они были национализированы и сожжены нацистами в период отступления.
Климт был не единственным, кому не нравились существующие в искусстве консервативные порядки, — и вместе с другими художниками он основал Венский сецессион. У арт-сообщества не было единого манифеста или четких общих целей, кроме желания показывать новое искусство: здесь каждый мог работать в своем стиле. Однако самое главное — у них была возможность показать свою работу публике на выставке, даже если ее не одобрило академическое сообщество. Климта выбрали председателем сецессиона, он же придумал его условный «логотип» и создал первую афишу.
Для символа нового объединения он снова выбрал неожиданную трактовку классического образа. Его «Афина Паллада» — брутальная, воинствующая, демоническими желтыми глазами она смотрит прямо на зрителя и бросает вызов традициям.
Много золота
Самый любимый у многих и самый эффектный период творчества Климта — «золотой», когда он активно начал использовать в работах не только золотую краску, сусальное золото или поталь, но и медь, серебряную фольгу, а позже он экспериментировал даже с драгоценными камнями и перламутром.
Интерес к необычному материалу появился у художника по нескольким причинам: во-первых, его отец был ювелиром. Во-вторых, Климт дважды ездил по Италии — в 1899 и 1903 годах — и в некоторых соборах видел мозаики с использованием золота, в частности, в соборе Святого Марка в Венеции и церкви Сан-Витале в Равенне. В религиозных изображениях золото использовалось довольно часто: оно позволяло отделить «реальный» мир от божественного. Климт же старался использовать возможности оригинального цвета в обычных, нерелигиозных изображениях и экспериментировать с техниками.
Наиболее узнаваемая работа этого периода — «Поцелуй». В области фигур используются золотая фольга, серебро, платина и свинец. Фон сделан из медной потали, которая не блестит так сильно, но вживую смотрится необычно. Персонажи почти полностью сотканы из декоративных элементов, остается хорошо выписанным только женское лицо и оголенные части тела — руки и части ступней. В трактовке сюжета мнения исследователей расходятся — и это относится ко многим работам Климта. В его творчестве, как у любого символиста, много неочевидного, иносказательного, метафизического. При это мастер свои работы не расшифровывал.
Самой «драгоценной» работой золотого периода стал «Фриз Стокле» — трехчастное мозаичное панно в обеденном зале брюссельского дворца Стокле. Климту, на тот момент уже знаковому, самобытному и популярному художнику, дали своеобразный «карт-бланш», поэтому он решил использовать максимальные средства выразительности: здесь и золотое древо жизни, и 15 мраморных плит, и инкрустации из жемчуга и полудрагоценных камней.
Стоимость работ была колоссальна, что, по мнению некоторых исследователей, сыграло против автора: драгоценности «забили» друг друга, и финансовая составляющая произведения стала превышать ее художественную значимость.
Любовь к женским образам
Женские персонажи в работах Климта занимают ведущую роль. Помимо эротичных фигур в полотнах на аллегорические темы, заказных буржуазных портретов и воинствующей «Афины Паллады», он писал и другие женские образы в более экспрессионистской манере.
В работе «Юдифь и Олоферн» он снова нестандартно подходит к классическому сюжету. Юдифь убила Олоферна, поскольку тот напал на ее народ, но вместо каноничного момента убийства мы видим соблазнительную обнаженную девушку в орнаментальных узорах и золоте. О сюжете условно напоминает только голова Олоферна в нижнем правом углу и надпись на раме, которую сделал брат Климта.
Климт никогда не был официально женат, но был влюбчив — после его смерти на наследство претендовало более десяти детей. Личная жизнь художника полна слухов и легенд: сам о себе он рассказывать не любил, а описания его современников часто разнятся.
Говорили, что его связывали любовные отношения с Аделью Блох-Бауэр — светской дамой, которая была замужем за богатым сахарозаводчиком. По воспоминаниям ее племянницы, она постоянно жаловалась на головные боли и курила не переставая.
Блох-Бауэр — одна из немногих дам, которая удостоилась от Климта сразу двух портретов. «Золотая Адель» — яркий представитель зрелого творчества мастера, здесь золотой вихрь, сотканный из множества орнаментальных элементов, закручивается вокруг томной женской фигуры. Второй портрет представляет собой пример позднего творчества художника, в котором нет золота, но очевидно увлечение Климта японскими мотивами.
В обществе за Климтом закрепилась слава довольно угрюмого молчуна – он не старался быть привлекательным или понравиться, часто одевался в простые просторные рубахи, стремился к уединению и раскрывался только в компании очень близких людей. Выбравшись из детской нищеты, Климт до конца жизни был финансово обеспечен благодаря постоянным заказам, причем, сам выбирал себе моделей – как правило, отдавая предпочтение самодостаточным, холеным женщинам. Он не был затворником, но был одиночкой. В одном из писем после того, как умер его брат, Климт признавался:
«Я уже годами невыразимо несчастный человек, по мне этого не видно, люди считают, что наоборот, даже завидуют мне. Что бы я ни предпринимал в последние семь-восемь лет, мои спутники — несчастье и скорбь».
Одним из ближайших людей в его жизни стала портниха Эмилия Флеге. Об их любовной связи достоверно неизвестно, но Климт писал ее портреты, вел переписку, помогал в работе и именно ее попросил прийти, когда понял, что скоро умрет – сперва его разбил инсульт, который парализовал половину тела, а затем в больнице он заболел гриппом и воспалением легких.