От Бродяги к девушке из Дании: эволюция мужских образов в голливудском кино
Комедийные образы немого кино
Когда-то кинематограф не был полем для глубоких размышлений. За это скорее отвечали театр и литература — а от кино требовалось лишь создание новых мужских персонажей, которые отличались бы от привычных образах, уже созданных в других видах искусства. Чаще всего такие герои были комедийными: они развлекали публику, не претендуя на рефлексию. Ярчайший пример — впервые появившийся на экранах в образе бродяги Чарли Чаплин в короткометражной комедийной ленте «Детские автомобильные гонки» (1914).
По сюжету скучающий бездельник решает посмотреть на соревнование машинок для самых маленьких. На трассе он встречает съемочную группу и, заинтересовавшись процессом, старается попасть в кадр, что приводит к множеству комичных ситуаций.
Дерзкий, но милосердный романтик настолько полюбился публике, что Чаплин еще не раз появлялся в этом образе в своих следующих фильмах на протяжении двадцати лет, включая некоторые полнометражные картины.
Со временем зрители перестали довольствоваться комедийной составляющей: кино, как губка, впитывало в себя ритм общественного развития, отражая ключевые социальные и политические процессы. Это хорошо заметно по образу чаплиновского Бродяги — персонаж развивался от фильма к фильму, и в нем стали проглядывать трагические черты. В частности, в ленте «Малыш» (1921) герой Чаплина случайно находит на свалке младенца. Оказывается, мать-одиночка в надежде обеспечить сыну лучшую жизнь бросила его на заднем сидении дорогого автомобиля. Однако машину угнали бандиты, которые оставили ребенка между помойных баков. Бродяга в «Малыше» — это трагикомический персонаж, борющийся с социальной несправедливостью.
В дальнейшем сюжеты фильмов, в которых появляется этот герой, окажутся связаны с общественными явлениями: будь то поддерживающий эмансипацию женщин «Цирк» (1928) или анализирующие годы Великой депрессии «Новые времена» (1936).
Кинематограф тридцатых под другим углом:
Красавцы-обольстители
Однако на художественное представление мужских образов влияют не только социальные, культурные или политические общественные изменения.
Актеры немого кино в полной мере ощутили на себе глобальное изменение мужских образов вместе с технологическим прорывом — появлением звука.
Если раньше для артиста были важны выразительная мимика, отточенные движения и театральность, то теперь одной из главных особенностей новых персонажей стал низкий голос. В фильмах 1930-х появлялось все больше соблазнительных красавцев с белоснежной улыбкой и крупным подбородком, которые могли и спеть, и станцевать, и девушку завоевать — в общем, идеальных героев с точки зрения «мужского» Голливуда 1930-1950-х.
Отчасти поэтому наиболее популярными актерами тех лет стали Хамфри Богарт, Кларк Гейбл и Кэри Грант, от природы наделенные обаянием, харизмой и выверенной сексуальностью.
Образы-поводыри для общества
Америка времен Великой депрессии, раздираемая ежегодно растущей преступностью, экономическим кризисом и сдвинутыми нормами морали нуждалась в образах-примерах (а иногда и антипримерах), направляющих общество в светлое будущее.
В начале 1940-х на экранах стали появляться неоднозначные персонажи, переживающие масштабные личностные изменения, которые, в сущности, в эти годы переживала и страна в целом. Так, к примеру, в «Гражданине Кейне» (1941) Орсона Уэллса главный герой — медиамагнат Чарльз Фостер Кейн (его прототипом был газетный издатель Уильям Херст). Он проходит путь от человека, служащего обществу, к алчному тирану, использующему деньги и власть для удовлетворения своих желаний.
Образ, созданный Орсоном Уэллсом, стал символом разочарования в капитализме и примером человека, ушедшего с праведной христианской дороги.
В 1946 году на американские экраны вышла лента режиссера Фрэнка Капры «Эта замечательная жизнь», в которой главный герой, Джордж Бейли (Джеймс Стюарт), не выдерживает череды финансовых, семейных и личностных проблем и решает покончить жизнь самоубийством. Но явившийся с небес ангел-хранитель помогает увидеть, что его жизнь вовсе не была напрасной. В Джордже американцы узнали самих себя: Великая депрессия, сложнейший восстановительный период после нее, да еще и последовавшая за этим Вторая мировая война едва ли могли сформировать в обществе положительное настроение.
Волна самоубийств, захватившая страну в 1930-х, попросту не могла отразиться на искусстве — «Эта замечательная жизнь» с помощью образа Джеймса Стюарта оказалась лекарством, спасшим Америку от смертельной социальной болезни.
Немногословные герои
В период Холодной войны особую популярность получил жанр шпионских триллеров. Напуганное внешнеполитическими конфликтами и угрозой ядерной войны общество грезило о великом спасителе, который сумеет охладить накаленную обстановку. Это стало залогом бешеного успеха экранизаций романов британского писателя Яна Флеминга о секретном агенте разведки MI6 Джеймсе Бонде.
Отличительными чертами агента 007 стали немногословность, жажда риска и опасных приключений, нацеленность на силовое решение возникающих конфликтов, а также решительность, позволяющая справляться с любыми проблемами. При этом такой персонаж обладает и набором качеств, свойственных красавцам-обольстителям — Бонд проявляет страсть к женщинам, никогда не отказывается от азартных игр и алкоголя.
В разные годы эту роль примеряли на себя Шон Коннери, Роджер Мур, Пирс Броснан и другие актеры, каждый из которых тут же становился секс-символом поколения.
Одновременно с ростом популярности шпионских триллеров случился и ренессанс вестерна. В 1960-1970-е различные вариации на тему этого жанра заполонили кинотеатры. Особенно популярными были итальянские спагетти-вестерны, в частности, работы режиссера Серджио Леоне. «Долларовая трилогия» с Клинтом Иствудом, в которую входили ленты «За пригоршню долларов» (1964), «На несколько долларов больше» (1965) и «Хороший, плохой, злой» (1966), вообще стала культовой, а немногословный герой Иствуда — иконой жанра.
При этом спагетти-сюжеты не претендовали на реалистичность, в отличие от многих американских ревизионистских вестернов, оттого главные герои часто не имели имени и прошлого, но при этом обладали эпически цельным характером и почти супергеройскими способностями.
Герои блокбастеров
Многое изменилось в 1975 году. С выходом в прокат «Челюстей» Стивена Спилберга началась новая эра кино — эра блокбастеров. Кассовые сборы фильма об акуле-убийце позволили голливудским боссам по-новому взглянуть на коммерческую составляющую: на экранах стало появляться все больше высокобюджетных лент, сопровождаемых масштабными рекламными кампаниями.
Вместе с этим эволюционировали и мужские образы. Они стали более понятными для массового зрителя, который мог соотносить себя с ними. При этом мужские персонажи не лишились своих характерных особенностей — они оставались все такими же сильными, уверенными в себе и решительными.
Ключевыми персонажами эпохи стали герои отцов массового кино, Стивена Спилберга и Джорджа Лукаса. В картине «Звездные войны. Эпизод 4: Новая надежда» на экранах впервые появился Люк Скайуокер.
Несмотря на то, что «Звездные войны» — фантастическая франшиза, поначалу персонаж Марка Хэмилла казался самым обычным юнцом. Воспитанный дядей и тетей, он был по-настоящему «своим парнем»: долгие годы работал на ферме, увлекался созданием и модернизацией роботов и дроидов, пока война не пришла на его землю.
Это вынудило юного героя раскрыть тайны своего прошлого и обнаружить в себе колоссальный потенциал, силу, с помощью которой он может спасти мир.
Люк стал одним из первых культовых мужских образов новой эры кино, своеобразным швейцаром, открывшим зрителям двери в массовый кинематограф. В дальнейшем типаж «своего парня», раскрывающего спрятанную внутри силу, не раз использовался в блокбастерах.
Вспомним авантюриста Индиану Джонса в одноименной франшизе Стивена Спилберга, активного любителя рока Марти Макфлая во франшизе «Назад в будущее» Роберта Земекиса или «типичного» американского героя Джона Макклейна во франшизе «Крепкий орешек» — заядлого курильщика, испытывающего сложности в браке и находящегося на грани алкоголизма.
Супергерои
Появление блокбастеров и ориентация крупнейших студий на высокобюджетное кино вдохнуло новую жизнь в фильмы о супергероях. Комиксы, пришедшие в американскую культуру на рубеже XIX и XX веков, стремительно набирали популярность, которая к середине столетия достигла своего пика. Такие герои, как Супермен, Бэтмен, Капитан Америка, а чуть позже Человек-Паук и Железный человек стали для американского общества не просто литературными персонажами, а важнейшими элементами массовой культуры.
О них снимали мало- и среднебюджетные фильмы, еще чаще — мультсериалы, пока, наконец, не пришло время большого кино.
После начала эры блокбастеров зрители смогли увидеть на экранах «Супермена» (1978), прославившего актера Кристофера Рива. Супермен, хоть и имел мифическое происхождение, стал символом борьбы за справедливость, в которой так сильно нуждалось капиталистическое общество. Высокобюджетный фильм о другом борце за справедливость, Бэтмене, вышел в конце 1980-х.
Картина Тима Бертона со временем стала культовой и закрепила за Бэтменом статус иконы поп-культуры — супергероя, поддерживающего надежду среднего класса на всесилие элиты при решении общественных проблем.
И все-таки такое кино, основанное на комиксах, не всегда находило отклик в сердцах фанатов, сопоставимый с сегодняшним. Все изменилось после трагедии 11 сентября 2001 года, обнажившей страхи и заставившей американцев пересмотреть свое отношение к людям с суперспособностями. Теплящаяся надежда на то, что герой в трико прилетит и спасет сотни жизней, привела широкую публику к большим экранам. Осознавая такой запрос общества, кинематографисты стали делать супергеройские фильмы все более реалистичными, позволяющими напрямую говорить со своим зрителем.
Особенно преуспел в этом Кристофер Нолан — трилогия о «Темном рыцаре» выделяется не только эпатажным и проработанным главным героем, но и злодеями, выросшими в той же системе и указавшими на ее ошибки.
Интеллектуалы
Мужские персонажи на протяжении вековой истории кино практически никогда не были обделены интеллектом — правда, эта характеристика далеко не всегда выходила на первый план (не считая, разве что, Индианы Джонса). Ситуация постепенно менялась с приближением нового столетия.
Героями мейнстримных и арт-мейнстримных фильмов все чаще становились интеллектуалы: Уилл Хантинг («Умница Уилл Хантинг», 1997), Джон Нэш («Игры разума», 2001), Фрэнк Абигнейл («Поймай меня, если сможешь», 2002). Все они, так или иначе, выделялись своими умственными способностями и смекалкой — это было их главным оружием.
Позднее интеллект стал неотъемлемой характеристикой и других персонажей поп-культуры. «Гений, миллиардер, плейбой, филантроп» — так описывал себя Тони Старк, сыгранный Робертом Дауни-младшим в фильме «Железный человек». Действительно, в век технологий было бы странно видеть в массовом кино истории успеха людей с низким уровнем интеллекта. Более того, ум стал заменять другие, ранее лоббируемые черты мужских персонажей — физическую силу и красоту.
Так, к примеру, Шерлок Холмс в исполнении Бенедикта Камбербэтча в сериале «Шерлок» произносит крылатую фразу, пожалуй, ставшую девизом героев-интеллектуалов: «Думайте! Это теперь сексуально».
Гомоэротизм, рефлексия и профеминизм
Пришедшая в общество новая этика также заставила кинематографистов пересмотреть варианты изображения мужских образов. Первые изменения стали происходить уже в конце XX века, когда в большое кино прорвались ЛГБТ-персонажи.
Они существовали и ранее — в основном в грайндхаусе (эксплуатационном кино) или в коммерческом кино, но представлены были скорее в комедийном ключе («Тутси», 1982). Впрочем, со временем эта тема перестала быть табуированной, и гомосексуальные отношения все глубже проникали в массовую культуру.
Одной из поворотных точек стала лента «Филадельфия» (1993). Том Хэнкс играет молодого адвоката Эндрю Беккетта, которого внезапно увольняют с работы, ссылаясь на его некомпетентность. Однако истинная причина расставания с перспективным юристом заключалась совсем в другом — менеджеры узнали, что Эндрю является больным СПИДом геем. «Филадельфия» стала чуть ли не первым примером высокобюджетного фильма, в котором гомосексуальные персонажи были изображены реалистично.
Впоследствии на экранах появлялось все больше таких героев, не только принимающих себя, но и пытающихся воздействовать на окружающую действительность («Горбатая гора», 2005; «Харви Милк», 2008).
Важнейшие киногерои эпохи новой этики все чаще рефлексируют, переосмысляя свои идеалы. Например, в ленте «Девушка из Дании» (2015), рассказывающей историю первой трансгендерной женщины, Эдди Редмейн играет Эйнара Вегенера, который, позируя в качестве женской фигуры, раскрывает свою новую идентичность. Эйнар отказывается от своей личности и становится девушкой Лили, живущей и страдающей в мужском теле. Рефлексия и сеансы психотерапии не помогают ей принять саму себя, после чего она решается на инновационную операцию по смене пола.
Переосмысление бытия вообще характерно для современных мужских персонажей — стоит вспомнить ленты «Она» (2013) или «Лунный свет» (2016), которые рассказывают о сложном пути мужчины к внутреннему согласию с самим собой.
Также одной из важных характеристик некоторых современных героев является их феминистская позиция, которая не всегда может проявляться открыто. К примеру, франшиза «Безумный Макс», совершившая гендерный разворот на 180 градусов.
Вышедший в 2015 году на большие экраны «Безумный Макс: Дорога ярости» предстал профеминистским экшеном, на первые роли в котором выходят уже женские персонажи. Да и Макс Рокатански становится верным спутником воительницы Фуриосы, помогающим ей и другим девушкам вырваться из патриархальных уз тирана Несмертного Джо.
На смену маскулинным героям прошлого все чаще приходят персонажи-профеминисты — Ньют Саламандер («Фантастические твари и где они обитают») или, например, Стив Тревор («Чудо-женщина»).
За более чем вековую историю голливудского кино мужские образы претерпели значительные изменения. Однако большинство из них произошло лишь в последние тридцать лет, когда в условиях новой этики персонажи стали более гибкими, подстраивающимися под современную реальность: вместо идеальных мужчин середины XX века, показанных мужчинами-режиссерами, начали проглядываться совсем другие герои, все чаще представляемые режиссерами-женщинами.