Эстетика по науке: интервью с основателем центра лазерной дерматокосметологии и здоровья «Доклазер»
Кирилл Александрович Новиков
кандидат медицинских наук, врач-дерматолог, дерматоонколог, косметолог, физиотерапевт, специалист по лазерным методикам лечения и омоложения, основатель Центра лазерной дерматокосметологии и здоровья «Доклазер».
- Окончил Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова, интернатуру по специальности «Дерматология» (РУДН),
- ординатуру по специальности «Рентгенэндоваскулярные диагностика и лечение» (НМИЦ кардиологии),
- профессиональную переподготовку по специальности «Косметология» (РУДН).
- Повышение квалификации: «Дерматоонкология» (ФБГУ «Государственный научный центр лазерной медицины»),
- «Трихология» (ФБГУ «Государственный научный центр лазерной медицины»),
- «Дерматоскопия» (ФБГУ «Государственный научный центр лазерной медицины»).
Место работы: Центр лазерной дерматокосметологии и здоровья «Доклазер».
Кирилл Александрович, клиника «Доклазер» — «молодая», открылась в 2021 году. Расскажите, пожалуйста, чем вы руководствовались при ее создании?
Важное отличие нашей клиники от других, в том, что в организации управления стоят специалисты именно из медицинской сферы — из эстетической медицины, дерматологии и косметологии, то есть у нас отсутствует дилетантский подход к работе клиники — «от балды» ничего не происходит. Представьте ситуацию: понравилась реклама — навязали менеджеры, настояли косметологи по найму, купили аппарат, а потом думают, как и для чего его использовать. А на деле или аппарат не так хорош, или обучение проводилось один день, либо нет желаемых результатов и много еще каких подводных камней. У нас все наоборот — если мы выбираем какое-то оборудование, то понимаем, зачем оно нужно, как оно функционирует и как на нем работать. Многие наши врачи — тренеры и преподаватели по аппаратным методикам. Сначала мы ставим задачу, а уже потом подбираем под нее оборудование. Создавая клинику, мы сразу понимали, что на первом месте — результаты в лечении, а не то, насколько аппарат будет окупаться.
Также при формировании принципов, на которых будет строиться работа клиники, у нас было ощутимое преимущество — мы знаем профессию изнутри, что помогает объективно оценивать положение дел, осуществлять постоянный контроль специалистов, взаимодействовать с врачами и медсестрами. Мы постоянно обсуждаем насущные вопросы, улучшаем качество работы. В настоящий момент не все владельцы клиник эстетической медицины задумываются и уделяют особое значение квалификации работников, что значительно, на мой взгляд, усложняет работу клиники и мешает ее развитию. Не все, конечно, так работают, но многие — это, увы, реалии современной эстетической медицины. Но не у нас.
Какие аппаратные методики применяются в «Доклазере»?
К моему сожалению, на текущий момент «аппаратный парк» составляет процентов 30 от того, что нужно. Хотя, если сравнивать с конкурентами – у нас имеется много качественного медицинского оборудования для эффективного лечения пациентов. Наши методики направлены на работу с такими проблемами, как: рубцовые деформации кожи, лечение различных форм розацеа, выравнивание постакне рубцов, лечение келоидов, коррекция или удаление гиперпигментаций, коррекция возрастных изменений кожи, удаление нежелательных волос, восстановление роста волос, в том числе после COVID-19. В нашей клинике применяется авторский метод коррекции рубцовых изменений, показывающий очень хороший результат. Сейчас мы получаем на него патент, но процесс идет медленно. В числе прочего есть два патента на лазерное удаление сосудистых поражений кожи и метод коррекции атрофических рубцов.
Мы не стоим на месте — сейчас, например, планируем расширить методики лечения сосудистых поражений кожи.
В основном в «Доклазере» мы занимаемся медицинскими проблемами, а «омоложение» — это лишь вишенка на большом торте.
Насколько эффективны, безболезненны применяющиеся методики?
Аппаратные методики разные: с нарушением целостности кожного покрова и без — от этого и зависит чувствительность при процедурах. Насколько они эффективны? Если оборудование изготовлено официально, произведено с научным подходом, зарегистрировано — а не сделано в условном «китайском подвале», то результаты лечения хорошие. Вторая сторона эффективности — это правильно подобранные показания, потому что иначе осложнения будут, а результат — нет. Третья безусловно важная сторона — «руки специалиста»: если он не умеет работать, то и лечение будет безрезультатным. Так что необходимые составляющие — верный диагноз, понимание сути процедуры специалистом (принципов воздействия на биологическую ткань и желаемых результатов) и правильное оборудование, и тогда пациент получает радующие его результаты.
С какими проблемами к вам чаще всего обращаются?
Как правило, мы имеем дело с эстетической дерматологией: рубцами, акне — угревой болезнью, розацеа, новообразованиями кожи. Много занимаемся трихологическими заболеваниями, пигментацией. Практически мы работаем со всеми проблемами эстетической дерматологии, а история в духе прибежала «подколоть» губки — это для нас редкость.
Расскажите, пожалуйста о клиентах — как они находят вашу клинику?
Наше все — это «сарафанное радио»: большинство приходят по рекомендации знакомых, которым мы уже успешно помогли. Нередко обращаются пациенты, уже обошедшие не одну клинику и совсем отчаявшиеся. Кредит доверия у них очень низкий, но у нас опытные специалисты, умеющие справляться с трудными задачами.
Что касается гендерности, то пациентов-мужчин у нас много — потому что, опять же, мы работаем с дерматологическими, эстетическими проблемами. Мужчины обращаются к нам с рубцами, новообразованиями, акне. Если же брать косметологию — то там женщины, безусловно, превалируют.
Что происходит после того, как пациент записывается на прием?
Сначала — первичный прием: подход «мне не нужен прием врача, я просто хочу удалить родинку» у нас неприемлем. В том числе по той причине, что для эффективного лечения обязательно требуется провести осмотр, правильно собрать анамнез, на основании которых нашими специалистами составляется план лечения, учитывающий все индивидуальные особенности пациента. Более того, это обусловлено положениями действующего законодательства в сфере здравоохранения.
Если человек считает, что медицинская помощь заключается в том, чтобы ткнуть коагулятором в кожу и сжечь, то можно и дома паяльником все себе выжечь. В нашей клинике такое отношение к квалификации врача не приемлемо — без первичного приема процедура не может быть проведена надлежащим образом. Вся полученная медицинская информация о пациенте ложится в основу плана лечения и самой процедуры.
Наши пациенты относятся серьезно и к своим проблемам, и к работе доктора: они понимают, что все не так примитивно — и, например, чтобы убрать рубец, недостаточно просто нажать на лазер, как обещает реклама.
Есть ли проблемы, с которыми невозможно справиться даже с помощью современной аппаратуры?
Да их большинство! Протоколов, четко прописывающих, что «вот этот аппарат высокоэффективен в лечении конкретного состояния в нашей сфере», нет. Спорных моментов много, например, с пигментацией — нельзя сказать, что любую можно с легкостью убрать. Для всего требуется определенное оборудование, диагностические подходы, иногда и анализы нужно сделать.
У нас есть отдельная боль — сказки из Интернета: «Приходите, заплатите, через две недели рубец исчезнет». Я не беру пациентов с такими «запросами». Удаление рубцов — серьезная работа на уровне дермабразии кожи, влекущая за собой небыстрый период восстановления. Реклама и попытки любой ложью затянуть к себе клиента вредят всем — из-за них складывается нездоровое представление об эстетической медицине в целом: «Есть чудо-лазер, кнопочку нажмут, пошлифуют — и прекрасно». Ничего так не происходит — ответственно вам заявляю, я не первый год в профессии, и свои нововведения есть, и патентованные методы. Даже после удаления той же родинки через две недели корочка отойдет, а розовое пятнышко останется, а потом нужны зачастую месяцы, чтобы оно посветлело и выровнялось. То же самое и с рубцами — деформация кожи должна зажить, эпителизироваться. И все это отнюдь не быстро.
Поговорим о родинках и других новообразованиях: как проходит их диагностика?
В диагностике новообразований есть два момента: есть диагноз клинический — его мы проводим на осмотре, изучая внешний вид, структуру, размер. Есть макрооценка — проведение дерматоскопии или цифровой дерматоскопии, как в нашем случае. Это оценка пигментного, сосудистого, кожного рисунков и прочего. На основе этих данных выставляется клинический диагноз, и от него «отталкивается» тактика лечения.
Если мы склоняемся к тому, что новообразование недоброкачественное, то дальше пациент идет к врачу-онкологу с лечением по онкологической тактике. Этого не нужно бояться, ведь если новообразование внешне не вызывало беспокойства, а на приеме выяснилось другое, то следует считать это ранней диагностикой. И это хорошо — успех лечения будет гораздо выше.
Если новообразование не вызывает у нас вопросов, мы его удаляем. Проводим гистологическое исследование и получаем заключение морфолога. А значит, имеем еще один диагноз — морфологический. Чаще всего клинический и морфологический диагнозы совпадают, но не всегда. И это, кстати, не повод ругать врача. Иногда мы сталкиваемся с таким мнением: «Вот по гистологии пришло не то, что в клиническом диагнозе!». Клинический диагноз обладает достоверностью в 70%. Для этого гистология и делается — если бы клинический диагноз давал стопроцентную гарантию, то морфология была бы не нужна. Опять же, если по гистологии пришло что-то «недоброе», то это тоже ранняя диагностика. А значит, положительный прогноз лечения.
Раз уж мы заговорили о «недобрых» диагнозах, которые сложно принять, — есть ли в вашем центре психиатр/психотерапевт?
Нет, к сожалению. Это отдельная большая тема. У пациентов могут быть свои пограничные состояния — например, дисморфофобия. Это психическое расстройство, при котором человек чрезмерно обеспокоен дефектом или особенностью своего тела. Такие пациенты не принимают себя: у кого-то пигментное пятнышко, родинка или горбинка на носу, из-за которых «жизнь не складывается». Такие пациенты в нашей клинической практике встречаются крайне редко. Они, на мой взгляд, нуждаются в помощи смежных специалистов — психологов, психотерапевтов. И работа с такими пациентами, безусловно, очень затруднительна. Всегда будет неудовлетворенность твоей работой — даже когда горбинка исчезнет, то нос все равно будет не таким, как мечталось. Условный «нос» — это образ, беспокойство может вызывать что угодно: губы, скулы, родинки, пигмент.
Это очень непростая ситуация, зачастую приводящая к конфликтам. Мы стараемся помочь, как можем, беседуем, кого-то удается убедить, что эстетические проблемы, требующие коррекции, отсутствуют. А у кого-то мы видим другую проблему, с которой действительно можем помочь, и пациент остается довольным.
У меня была пациентка после неудачного удаления сосудистой дисплазии — ее к психиатру направляли, потому что проблема, по мнению специалистов, была «надуманной», хотя, на мой взгляд, более чем явной. Но ей реально можно было помочь — мы «вычистили» ей пятно, убрали сосудистый и пигментный рисунок, и пациентка была просто счастлива.
Если бы вы могли выбирать, какую неразрешимую сегодня проблему решили бы?
Нерешенных проблем очень много: чем глубже копаешь, тем больше понимаешь, что все не так просто, как хотелось бы. Например, в практике принято считать розацеа ерундой: сделали процедуру IPL (световая технология, основанная на использовании светового потока высокой интенсивности), провели биоревитализацию (введение в проблемные участки кожи препаратов с гиалуроновой кислотой неживотного происхождения) — и все. Однако, погружаясь в проблему, видишь, что все непросто: ангиотрофоневрозы, избыточная воспалительная реакция, повышенная активность вегетативной нервной системы, эндокринологические расстройства, проблемы со стороны пищеварительной системы и многое другое. Так что, если заниматься любой задачей всерьез, выясняется, что неразрешимых моментов там море.
В «Доклазере» мы рассматриваем каждый клинический случай максимально детально с учетом всех особенностей и медицинских нюансов каждого отдельного пациента.
Фотографии предоставлены героем статьи.