Отец-Лес | Time Out

Отец-Лес

Отец-Лес

О мероприятии

Роман «Отец-Лес» был впервые опубликован в 1989 году и прошел малозамеченным. Читающая публика тогда отчаянно спорила, какая дорога ведет к храму, и оставила практически без внимания произведение, в котором вопросы смерти и власти поднимались на гораздо более глубоком уровне.

Роман «Отец-Лес» был впервые опубликован в 1989 году и прошел малозамеченным. Читающая публика тогда отчаянно спорила, какая дорога ведет к храму, и оставила практически без внимания произведение, в котором вопросы смерти и власти поднимались на гораздо более глубоком уровне.

Прежде чем закончить Литературный институт и стать писателем, Анатолий Ким успел поучиться в художественном училище и поработать художником-оформителем. Позднее, в романе Белка, хронологически и сюжетно примыкающем к Отцу-Лесу, он говорил о себе в третьем лице так: У него, генетически связанного со школами старинного Востока живопись являлась дидактическим средством, с помощью которого он как бы принимался спокойно вразумлять зрителя, что это, к примеру, небо, а это зеленый кузнечик.

В «Отце-Лесе», однако, стремление к вразумлению читателя завело писателя-художника очень далеко прямо в объятия пантеизма. Причем, с одной стороны, это языческое всебожие смыкается у него с ранним христианством, а с другой с еще более древним китайским чань-буддизмом.

Сага Кима повествует о трех поколениях дворянского рода Тураевых. Первое поколение военный ветеринар Николай, который в 1891 году приехал в родные края и собственноручно выстроил себе усадьбу, чтобы жить в ней уединенным философом, читать Лао Цзы и поглядывать на звездное небо. Из этой затеи ничего не вышло: он женился на деревенской бабе, и у них народились дети. Жизнь шла обычным чередом, пока в 1918 году мужики не пожгли усадьбу. А виной всем невзгодам было то, подчеркивает Ким, что Николай Тураев взял женою женщину как кусок природы, обычную дочь Деметры, а не как недостающую часть своей духовной сущности.

Второе поколение его сын Степан, прошедший через фашистский концлагерь, восстановивший отчий дом и ставший лесником. Третье его внук, городской житель Глеб, тоже в конце концов вернувшийся в родной край.

Но Ким овеществляет затертые метафоры Тураевы действительно неразрывно связаны со своей малой родиной, уходят корнями в мещерскую почву именно мировой Лес в книге является первоосновой всего сущего, Мировой Душой, из которой выходят и в которую уходят все живые существа. А вокруг них стоял на корнях не шелохнувшись черный мещерский Лес и потихоньку вбирал в себя их теплые жизни, растворяя во влаге своего чрева и постепенно превращая каждого в обыкновенное дерево, каких много в густой чащобе, пишет романист.

Для этого Леса не существует ни отдельных личностей, ни течения времени. Поэтому в одном и том же абзаце от первого лица могут говорить и действовать крестьянский паренек XIII века, которого угоняют в плен татары (в Орде он получит имя Турай и станет основателем дворянского рода), отшельник XVI века, сельская фельдшерица 1930-х и московская самоубийца 1970-х, а также множество других людей, связанных между собой узами кровного родства и вереницы перерождений. Кроме того, в книге фигурируют пожирающий железо Змей-Горыныч, Гусеница Облачного Кокона, громадная Царь-баба, карлица-пророчица и расслабленный богатырь, призванный убить Горыныча.

На первый взгляд Отец-лес сказка, не имеющая отношения к действительности. Но эпические полотна у Кима тут же сменяются жесткими реалистическими картинами нацистского лагеря и советской зоны. А главное беспощадными описаниями спивающейся российской деревни 70-х, оторванной от своих корней, пренебрегшей своим Отцом-Лесом.

Ким, сам построивший дом на рязанщине, слишком хорошо знает, о чем пишет. И поэтому его Отец-Лес устареет еще не скоро не раньше, чем глухие мещерские буреломы превратятся в поля для гольфа.

Билетов не найдено!

Закрыть