«Ионосфера»
Что значит название вашего промодуэта «Молва и приход»?
Данила: Это главное, чего мы хотим. Интернет – это все классно, но хочется, чтобы информация передавалась из уст в уста. Чтобы люди друг другу советовали. Мы понимали, что не хотим делать концептуальные концерты для десяти человек. Надо, чтобы история становилась все более и более массовой. Для этого должны быть два принципиальных условия: молва и приход. Приход народа, естественно, а не наркотический.
Александр: Кому как (смеются).
Почему фестиваль «Шум и шлюхи» поменял название?
Александр: Первый фестиваль был в декабре 2012-го, в 2014-м мы переименовали его в «Ионосферу», потому что возникла сложная ситуация. Я не очень-то и хотел что-то менять, но некоторые девушки-музыканты отказывались выступать под таким названием, многие издания не хотели его упоминать. Не хотели шлюх – получите Ионова (смеется).
Какие вы еще активности ведете?
Данила: Сейчас из актуальных есть вечеринки «Глухомания» – это не профессиональные диджей-сеты, где сводят танцевальную музыку, а просто домашняя тусовка, где люди ставят то, что любят. Есть Сашина вечеринка «Диско-холокост».
Александр: Ее название ни в коем случае не должно никого оскорблять. Это попытка создать такую гипердемократичную дискотеку, где нет снобизма, царит полный хаос и свобода, играют Joy Division, а потом Мишу Круга. Считается, что просить диджея что-то поставить – это моветон. А я решил сделать такую дискотеку, где как раз можно подойти и попросить. Однажды я даже применил корыстную схему – десять рублей за песню. Заработал триста (смеется).
Данила: Еще бывают импровизации, когда собираются музыканты и просто играют, общаясь на уровне звуков. Были кавер-пати, мы называли их «Вечер магических ковров». Были «Антиковры», когда пелись нелюбимые песни. То есть делаем всяческого рода тематические вечеринки и иногда промоушен интересных нам музыкантов, таких как Феликс Бондарев, Sonic Death, «Электрофорез».
Как идут дела у Summer Bar, где проходят «Холокосты» и «Глухомании»?
Александр: Плохо, конечно, как и подобает настоящему «живому» месту. Есть фотографии, где просто перекрыта улица, где около ста человек курят, бухают и развлекаются перед баром, потому что внутри уже пекло. Соседям и милиции такое скопление людей не нравится. Есть движуха, которую в других местах я, если честно, не наблюдаю.
Данила: Это одна большая масса, все друг с другом взаимодействуют, получается такая галдящая свора, толпа, которой весело и хорошо.
Можете сказать, что вокруг вас сплотилась некая сцена?
Данила: Есть – замечательно, нет – ладно.
Александр: Над этим точно не надо думать. Мы занимаемся музыкой, которая немногим нужна: шугейз, лоуфай, нойз, гараж. Иногда страдаем финансово, а клубы, конечно, хотят видеть полный зал.
«Ионосфера» – ежемесячная история. Может, не стоит частить с фестивалями.
Данила: Спрос есть раз в месяц на фестиваль. А так у нас какие-то мероприятия проходят каждую неделю.
Вы в Москву выбирались, как там все прошло?
Александр: Очень хорошо прошло. Им это было в диковинку, конечно. Я даже думаю, можно повторить весной. Было очень много народа.
Данила: Фестиваль «Ионосфера» там проходил точно так же, как в Петербурге. Так же все веселились. Я подъехал к клубу, там две двери рядом. И вижу: у China Town лежит без сознания одна наша знакомая, которая приехала отсюда и весь день там пила, у входа. Ну, думаю, нормально, охраняет. Подхожу к «Китайскому летчику Джао Да» – там уже мой коллега Шокальский валяется, отлично, петербуржцы на фейсконтроле сегодня. Мы собрали местные коллективы – тоже шугейз, гараж и прочее: Voditel Dlya Vera, «Спасибо», Lucid Vox.
Александр: И привезли Shortparis, «Электрофорез» и Франческу.
Данила: У нас, кстати, «Оберманекен» выступал.
Вы вообще показываете нынешней публике хороших ветеранов: «Игры» у вас бывали, «Ночной проспект», Алексей Вишня.
Данила: Мы хотели чем-то разбавить изобилие молодых групп. Подумали, почему бы не позвать тех, кто был интересен в 1980-е, 1990-е. Начали с «Внезапного сыча», потом Вишня был, который до этого десять лет не выступал. У него текли слезы оттого, как ему нравится, что на него пришло столько людей и его так принимают. Момент был очень трогательный.
Клуб Dada доверил вам свою новую сцену?
Александр: Клуб решил расширить сферу влияния, запустив еще одну площадку на «Московских воротах», с тремя залами. Пока открылся только один, где мы организуем мероприятия. Все что угодно, от концертов до караоке и стендапа. Там нет проблем с соседями, здание индустриальное, нет проблем с шумом – можно делать что угодно.
Данила: И «Пятерочка» уже практически наши партнеры, только они еще не знают об этом. Много есть полубаров-полуклубов такого андерграундного формата, но играть там обычно не очень приятно. А у нас звук отличный.
Александр: Собираемся опробовать молодые коллективы по средам и четвергам. Есть, например, группа Almost Violence, где играют одиннадцатиклассники. Они приходят – у них проводов нет, детский сад такой, но музыка отличная.
Данила: Им говоришь: давайте мы вас на два часа ночи поставим, а они: мы не можем, нам с утра на первый урок. А группа классная, играют как The Jesus and Mary Chain.
Александр: Хотелось бы, чтобы новое место стало эпицентром наших усилий. Какие-то большие группы, наверное, уже не захотят играть на такой маленькой площадке. Sonic Death выступили, и было прекрасно, около двухсот человек пришло, температура поднялась до 36 градусов. А когда охранник получил по яйцам, то сказал: «Я на это не подписывался», – и ушел. Я взял лом. Подбежал звуковик, вырвал у меня лом из рук, потому что подумал, что я кого-нибудь убью. А я просто хотел попугать детей. У Арсения забарахлил провод, он попросил в микрофон: «Дайте провод». И одна девочка начала вырывать ему провод из колонки. В слэме ее сорвали с потолка, вырвали провода, они повисли, как макароны. Звукарь попытался поправить провода, за что получил по зубам, пошла кровь. Кончилось тем, что какая-то девочка упала головой Арсению в педали. Мне кажется, такие концерты возвращают дух 70-х, CBGB's, Манчестер.
Данила: Такие вещи запоминаются – этот концерт не забудет никто из тех, кто там был.
Александр: Круто, конечно, играть на высокой сцене, где ты бог и сверху смотришь на всех. Но ты не получаешь этот жар, дикую энергию от толпы. А здесь как раз у нас настоящий андерграунд: низкий потолок, черные стены. Мы будем ставить перед сценой стальной барьер. Сейчас я не вижу таких трушных клубов, как старый Mod.
Данила: Что в нем было хорошо: люди могли не знать, кто играет вечером, а просто туда шли, потому что там было комфортно проводить время. А сейчас какая ситуация с клубами? Они перешли к формату концертных площадок. Хочется вернуть состояние, когда в клуб идут за атмосферой. Чтобы люди приходили общаться друг с другом.