Moderat: «В туровом автобусе тесновато для вечеринки»
Как изменился характер вашей совместной работы ко второму альбомому Moderat? Здорово изменился, надо сказать. Над первым альбомом мы работали очень скрупулезно. Дело в том, что к тому моменту наш проект с Modselektor существовал уже восемь лет, поэтому на дебюте ошибиться было нельзя. Мы выделили под это дело четыре месяца, каждый принес какие-то свои давние идеи, а остальные их дорабатывали — то есть, фактически на первом альбоме мы ремикшировали друг друга. Тот опыт был, скорее, пробным шаром, мы только искали способы совместной работы. Итог больше похож на сборник, чем на что-то цельное — и потому, что старые идеи в одну кучу свалили, и потому, что мы использовали столько разных музыкантов и вокалистов. А с новым альбомом четыре года спустя произошла совсем иная ситуация. Каждый к тому времени представлял способности другого в студии, мы знали, кому что лучше удается — и начали уже совместно творить музыку, развивать новые идеи вместе. Многие вещи родились целиком в студии — скажем, Bad Kingdom. Шари подкинул мне луп, я добавил мелодию, вокал и отдал в соседнюю комнату, где Гернот продолжил работать над битом. Нас спаял еще тур после выпуска первого альбома: до этого мы были коллаборацией двух проектов, а в ходе гастролей стали самой настоящей группой.
Я вот читал, что погода в студии стояла пасмурная — писали что-то про нервные срывы, хлопанья дверьми. Надо признать, это все я. Даже не представлял, какие парни из Modselektor будут расслабленные. Наверное это связано с тем, что оба к этому моменту стали отцами, их закалила возня с детьми — вот в студии они и успокоились. А мне еще, знаете ли, петь приходится, а это довольно эмоциональный процесс. И вот представьте себе: стоишь у микрофона, поешь тридцатый дубль и понимаешь, что тебе уже не спеть так же круто, как в первом дубле, но там ты одно слово перепутал, так что переписать все равно надо. Конечно, такая ситуация вымораживает. И тогда я выхожу в контрольную комнату и ору парням: "Пошло все <к черту>, я ухожу". Такое, конечно, нечасто случалось, и меня удивило, насколько ровно шел процесс записи. В этом процессе тебе приходится много общаться, обсуждать детали — то есть, заниматься рациональным сотворчеством, а не эмоциональным.
У вас тур опять совместный, много времени вместе проводите — кто главный патимонстер? А никто уже. В былые времена у нас была другая сопровождающая команда, все пили водку с ред буллом. Ну вы понимаете, какой царил бесшабашный вайб. А этот тур даже пришлось отложить из-за происшествия со мной — не слышали? Мы еще осенью должны были выехать, и за два дня до этого я разбился на мотоцикле — нога в двух местах сломана. Так что пришлось подождать февраля, пока я худо-бедно ходить смогу. Какое уж там пить. Если бы я позволили себе уйти в отрыв, была вероятность, что я просто упаду и снова себе все поломаю. Все это видели, поэтому тоже меня не провоцировали: по пиву после выступления — а их бывало до двадцати шести в месяц, — и назад в автобус, где тесновато для вечеринки. В общем, никому в таких условиях не хотелось сходить с ума, в противном случае сляжешь дней через пять.
А с какого мотоцикла вы упали, если не секрет? Со старой "Ямахи", 1970-х годов. Я ее подтюнил, теперь она выглядит как английский гоночный мотоцикл.
Любовь к быстрой езде — очень русская черта, как наш классик говорил. Для меня управление мотоциклом — как раз наоборот, что-то вроде медитации, способ успокоиться.
Вы тут написали музыку к постановке по "Войне и миру", в гостях у нас не в первый раз, имя ваше, Саша, уж больно по-нашему звучит — как, разгадали уже русскую душу? Не скажу, что понимаю ее. Вряд ли современный русский подпадает под то, о чем писал Толстой. Но вообще я из Восточной Германии, это объясняет, почему меня так назвали. В детстве я постоянно сталкивался с русской культурой, потому что там, где я рос, располагалась советская военная база, очень большая — и русских детей в нашей школе было много. Правда, я уже забыл, как говорить по-русски, слишком сложный язык, но все еще способен читать. В общем, кое-что о вашей культуре я знаю. Но побывать в России смог только когда начал гастролировать — так что мне помогла с вашей страной встретиться электронная музыка.