Фрукты, которых нет

Чаще всего на картинах
римлянина Лучано Вентроне,
архитектора по образованию,
переквалифицировавшегося в художника, изображены цветы,
фрукты, орехи, ягоды, включая
самую большую из них — арбуз,
обнаженные красавицы и море. Подобный набор
тем дает повод для
сравнений с Караваджо, с чем Лучано
иногда вежливо
соглашается, хотя реалистическим художником себя не считает.

И действительно,
Вентроне — гиперреалист.
Конечно, в его работах заложено
эпатажное ожидание эстетического шока: «Ах, надо же, как
похоже. Как на фотографии!»
Так что термин «фотореализм»
для обозначения этого направления в искусстве тоже
используют — получающееся
изображение похоже на цифровую фотографию, да и последними техническими новинками
гиперреалисты пользуются. Но воссоздают они при этом не реалистическую картину мира
и не ее фотокопию. Это очень
убедительная иллюзия, но не реальность, точнее реальность,
но не наша. Увидеть в жизни то,
что показывает Вентроне, невозможно: у него все четче, яснее,
словно смотришь одновременно
в микроскоп и телескоп. Можно
рассмотреть каждое пятнышко
на фруктовой кожуре, каждый
изгиб женского тела.

Фотографы тоже фиксируют нюансы, но так,
как они даны в реальности. Итальянец
же выпячивает, подает нам каждую
деталь предельно
натурально, как
будто его цветы и гранаты оказались
в метафизическом,
гиперреальном пространстве с другими свойствами. Однотонный фон (белый,
черный, серый), освещенность
со всех сторон, предмет изображения в центре мироздания.
И нет отношения художника.
Фотография бывает куда более
эмоциональной. Здесь же автор
полностью отчуждается от вещи
и наблюдает ее так, как какой-то трансцендентный зритель
наблюдает прообразы вещей.
За ложным документализмом
скрывается истинное понимание
идеальной изнанки реальности.
Говоря о гиперреализме, часто
вспоминают постулат философа
Жана Бодрийяра: «симуляция
чего-то, что никогда в действительности не существовало».
Арбуз, нарисованный Вентроне,
не мог существовать, потому что
увидеть его таким невозможно.
А от принципа «я так вижу»
гиперреалисты отказались.
Вентроне говорит, что рисует
параллельный мир, иную реальность, в точке, где она расходится с нашей.

Потому-то гиперреалисты уверены, что их работы лучше и реальности, и фотографии. Они обращаются к реалистической технике и школе, акцентируют технологию, заигрывают с фотоискусством, заимствуют практики поп-арта в отношении к объекту и пытаются доказать концептуалистам, что художественную идею можно реализовать
живописно-материальными
средствами. Получается убедительно.

Лучано Вентроне
Русский музей, Мраморный
дворец, до 18 июля</p>