Одна шестая: 6 современных художников и их искусство о времени | Арт | Time Out

Одна шестая: 6 современных художников и их искусство о времени

Даниил Каплан   31 марта 2022
4 мин
Одна шестая: 6 современных художников и их искусство о времени
Вера Ельницкая «Кораблики», 2010

В конце марта в Открытом клубе прошла выставка-встреча художников и показ документальных фильмов. На коллективном портрете этого вечера были запечатлены шесть самобытных современных художников, говорящих при помощи искусства о времени. Time Out предлагает познакомиться с их творчеством.


Михаил Тихонов

Михаил Тихонов «Лежащая обнаженная»

Влиятельнее мага внутри красивых и уродливых обстоятельств настоящего, чем Время, не найти. Непосредственно всматриваясь в происходящее, хочется знать, из чего оно состоит. Его материя не та, что произвольно возникает в памяти и не пускает в себя. У нее особый колорит, вес, не доступный копированию и тиражированию изобразительный язык: невербальная синтетика наших обыденных чувств отходит, обнажая его основу, и она под ладонью оживает, приглашая в Новое, иное и естественно живое поле переживания, открытое взгляду. А Михаил Тихонов умеет передать пластичные материалы строительства воспоминаний и их, казалось, исчезнувшие за далью тумана плоть и кровь.


Елена Утенкова

Елена Утенкова «Та самая яблоня»

Теплые валенки на детских ногах в сухом снегу. Их мягкие, неторопливые движения прокладывают дорогу к понимаю непринужденной манеры — она встает перед зрителем живой иллюстрацией внимательного и наивного взгляда Времени. Елена Утенкова использует иначе ту тайну, с которой работает Михаил Тихонов — как способ взять момент настоящего в руки и собрать из него теплый и плотный рисунок.


Вера Ельницкая

Вера Ельницкая «Работа цвета»

Ничто не выцветает так стремительно, как глубина впечатления. Его остывшая наружность часто представляется зрителю в залах музея как добротно созданный умелой рукой реализм. Вера Ельницкая — художник живых и ярких, максимально разнообразных эмоций.


Мария Шалито

Мария Шалито «Семейный портрет»

Из того, что связывает наше время с другим — газетных вырезок и непрочного силуэта старых фотографий, — у Марии Шалито получается создать преображенную символическую метафору, близкую литературному языку. Возможно, поэтому ее работы любит камера: тени и рельеф поверхности холста воспроизводят поверхность семейного альбома.


Игорь Ермолаев

Игорь Ермолаев «Обнаженная»

Игорь Ермолаев — дотошный мастер и поэт возвышенного, умеющий впустить в свою работу мощную богатую наружность иносказательной силы. Его произведения отличают мелодичность и умение видеть в материале широту возможностей. Долго и осознанно подводя к завершению свою работу, художник умеет скрывать кропотливый труд за смело исполненной напускной несерьезностью. Ермолаев обнажает изъяны натуры и открывает взгляду зрителя новое понимание простых и хорошо известных форм.


Николай Тесенков

Николай Тесенков «Натюрморт»

Николай Тесенков — художник, который в живописной манере ищет правдивость и откровенность прямого взгляда на себя и свои чувства. В его авторском стиле есть твердость и беспощадность руки скульптора, требовательность художника-графика и восприимчивость одаренного музыканта. От переизбытка эмоций, взволнованной и увлекающейся быстроты действий работы Тесенкова приобретают явность и ощутимость, вводя в эмоциональный диалог, не согласующийся с логикой. И в этом его высочайшая ценность для века трагически прямых закономерностей.


Екатерина Боляева

Екатерина Боляева «В порту»

Как сладок и приятен дышащий свежестью вечерний воздух и уснувший тихий его поток, проходящий по улице. Работы Екатерины Боляевой легки, подобно ночной прохладе. Без их умиротворяющего спокойствия и явного соединения двух сфер, подлунной и солнечной, не получился бы и фильм «1/6, или вечер на шесть персон».

Ее знаковая работа — «под покровом тишины», где на крохотном обрыве материи вышиты слова, спадающие с удерживающей их ветви. Она создает настроение, близкое японской поэзии и нашей привычной бардовской. Мудрость и наивная открытость объединены совершенством найденной формы в ее наружной простоте и глубинной внятной силе, что понятны зрителю, воспитанному на стихах Окуджавы и Вознесенского.