художник

Мне везет на людей, которые меня понимают. Благодаря им многое в моей жизни происходит. Так случилось, например, с серией портретов «Династия Романовых»: сначала одному человеку нужен был портрет Александра II в подарок другу-юристу, а потом он же предложил написать всех российских царей, в итоге за два года — шестнадцать картин. Похожая история и с Иерусалимом. В прошлом году на выставке подошел человек и сказал: вам обязательно надо побывать в Иерусалиме, финансовые проблемы я возьму на себя.

За десять дней я написал тридцать этюдов — это очень много. И это не просто фиксация натуры, это молитва, песня, медитация. Я не думал о точности цвета и композиции, все происходило само собой. Может быть, самое главное в этюде — претворение невидимого в видимое. Воздух, свет, запахи и звуки — все это навсегда остается на куске холста, продолжая дышать, пульсировать и излучать живую энергию. Натурные этюды кодируют информацию и имеют самостоятельную художественную ценность, не всегда перерастая в холсты. После возвращения из Иерусалима я читаю Библию, и информация накладывается на впечатления — интересный эффект получается. В итоге написал еще семь картин, они тоже будут на выставке.

В планах — продолжение серии «История России в лицах», на этот раз это будут портреты всех руководителей страны в XX веке. Ленин, Сталин и Хрущев уже готовы, но ни разу еще не выставлялись. Через год-два доберусь и до Медведева. В работе использую не столько фотографии, сколько литературные источники, и считаю, что, как и любой художник, имею право на интерпретацию. А просто копировать фото — это не искусство.

Самое главное для художника — возможность творить. Но и признание важно. Любое, и от народа, и от власти. Это и окрыляет, и подталкивает к работе.