«Эпоха танцев» и еще 7 важных фильмов о рейв-культуре
«Эпоха танцев»
В прокате с 30 марта
Название фильма Виктора Буды претендует на всеохватность — но на деле, несмотря на десятки интервью с пионерами детройтского техно вроде Деррика Мэя или с творцами рейв-бума Москвы и Санкт-Петербурга 1990-х (включая бывшего главреда Time Out и «Птюча» Игоря Шулинского), основной фокус «Эпохи танцев» наведен на конкретный, мимолетный период в истории танцевальной музыки. Это пара лет между падением Берлинской стены и распадом СССР — когда эпицентром рейв-революции на советском пространстве была Рига, а местные диджеи водили дружбу с Вестбамом и лучше всех в мире сводили не пластинки, но пленочные бобины. Узость фокуса не мешает «Эпохе» быть вполне показательной — по крайней мере, ответ на вопрос, почему именно в Восточной Европе рубежа 1990-х техно было больше, чем просто музыка, фильм дает исчерпывающий.
«Сделай погромче: история хаус-музыки»
Pump Up the Volume: The History of House Music (2001)
Вряд ли есть другой стиль электронной музыки, который оказался бы настолько же живучим, что и хаус. Детище чикагских диджеев середины 1980-х переживало впечатляющие поп-культурные взлеты и довольно неприглядные падения, но продолжает играть во многих клубах по всему миру. Документальный фильм «Громче звук» дает почти всеобъемлющую картину первых полутора десятилетий в истории хауса — от революционных опытов Фрэнки Наклза и Маршалла Джефферсона, которые заставили чикагское гей-коммьюнити (а за ним и весь мир) разлюбить диско, до глобального бума, ассоциирующегося уже с именами Карла Кокса и Пола Окенфолда.
«Хай-тек соул: рождение техно»
High Tech Soul: The Creation of Techno Music (2006)
Если «Громче звук» пытается быть исчерпывающем документом об истории хауса, то «Хай-тек соул» делает то же самое для техно. В определенном смысле это расширенная версия тех событий в Детройте середины 1980-х, которым «Эпоха танцев» уделяет от силы минут десять. Среди говорящих голов — все тот же Деррик Мэй и другие пионеры техно (представлены все, и Хуан Эткинс, и Кевин Сондерсон, и Джефф Миллз). Но важнее, что этот фильм не меньше внимания, чем людям, уделяет самому месту рождения стиля. «Хай-тек соул» дает ясно понять, почему техно не могло появиться нигде, кроме Детройта, и улицы многострадального города становятся полноценным персонажем фильма.
«Музыка — мой наркотик»
Music is My Drug (1996)
Что псай-транс, которому посвящена эта документалка, — музыка специфическая, понятно уже по первой сцене фильма. В ней абсолютно голый мужчина делает стойку на голове в непосредственной близости от огромной коровы. Дальше, что называется, только лучше. «Музыка — мой наркотик» мечется из Гоа в Израиль, а оттуда в Японию, заглядывает на фабрику синтезаторов Roland и на подпольные вечеринки, не забывая рассказать не только о собственно музыке, но и о психоделических наркотиках как таковых. Как бы вы ни относились к трансу, фильм дает эффектную панораму субкультуры, которая не растеряла своей влияния на умы и двадцать лет спустя.
«Провинциальное экстази»
Small Town Ecstasy (2002)
В отличие от большинства фильмов в этом списке, «Провинциальное экстази», снятый для телеканала HBO, не стремится передать значение того или иного сегмента рейв-культуры. Картина рассказывает одну парадоксальную частную историю. В крошечном городке на севере Калифорнии 18-летний рейвер знакомит с экстази и вечеринками своего 40-летнего отца. Вскоре наркотики и музыка становятся для него спасительным выходом из жутчайшего кризиса среднего возраста. Но когда к семейному развлечению подключаются двое других детей, 13 и 15 лет, идиллия быстро заканчивается. Выразительности происходящему на экране добавляет и тот факт, что после выхода фильма его главный герой был лишен родительских прав.
«20 лет джангл-мании»
20 Years of Jungle Mania (2013)
Большинство документальных фильмов о джангле и драм-н-бейсе представляют собой зрелище почти невыносимое, особенно для тех, кто не является адептом этого стиля. Представьте себе утомительные полуторачасовые оды прогрессивности драма от его главных продюсеров. Но все это не касается «20 лет джангл-мании». Фильм чествует легендарную британскую вечеринку Jungle Nation и ухитряется не только рассказать о её значимости и популярности, но и передать смутное обаяние джангла, без всяких стимуляторов.
«Не забудь пойти домой»
Feiern (2006)
В последние пять-шесть лет Берлин в определенной степени джентрифицировал
«Если я думаю о Германии ночью»
Denk ich an Deutschland in der Nacht (2017)
Режиссер-хамелеон, автор как игровых драм о маньяках и фашистах, так и документальных лент на целый спектр разнообразных тем, Ромуальд Кармакар уже давно превратился в самого артистичного документалиста современной электронной сцены. В Москву на ретроспективу Кармакара несколько лет назад даже привозили его «Виллалобоса» и «196 ударов в минуту». Новый, показанный на последнем Берлинском фестивале фильм режиссера хотя и назван цитатой из Генриха Гейне, но является, пожалуй, самым доступным, внятным высказыванием Кармакара о танцевальной культуре. В сущности он здесь канонизирует, равняет с лучшими деятелями современного искусства пятерых легендарных диджеев, начиная с того же Виллалобоса и заканчивая Романом Флюгелем. И что говорить, все они этих почестей заслуживают.
«Эпоха танцев»
В прокате с 30 марта
Название фильма Виктора Буды претендует на всеохватность — но на деле, несмотря на десятки интервью с пионерами детройтского техно вроде Деррика Мэя или с творцами рейв-бума Москвы и Санкт-Петербурга 1990-х (включая бывшего главреда Time Out и «Птюча» Игоря Шулинского), основной фокус «Эпохи танцев» наведен на конкретный, мимолетный период в истории танцевальной музыки. Это пара лет между падением Берлинской стены и распадом СССР — когда эпицентром рейв-революции на советском пространстве была Рига, а местные диджеи водили дружбу с Вестбамом и лучше всех в мире сводили не пластинки, но пленочные бобины. Узость фокуса не мешает «Эпохе» быть вполне показательной — по крайней мере, ответ на вопрос, почему именно в Восточной Европе рубежа 1990-х техно было больше, чем просто музыка, фильм дает исчерпывающий.
«Сделай погромче: история хаус-музыки»
Pump Up the Volume: The History of House Music (2001)
Вряд ли есть другой стиль электронной музыки, который оказался бы настолько же живучим, что и хаус. Детище чикагских диджеев середины 1980-х переживало впечатляющие поп-культурные взлеты и довольно неприглядные падения, но продолжает играть во многих клубах по всему миру. Документальный фильм «Громче звук» дает почти всеобъемлющую картину первых полутора десятилетий в истории хауса — от революционных опытов Фрэнки Наклза и Маршалла Джефферсона, которые заставили чикагское гей-коммьюнити (а за ним и весь мир) разлюбить диско, до глобального бума, ассоциирующегося уже с именами Карла Кокса и Пола Окенфолда.
«Хай-тек соул: рождение техно»
High Tech Soul: The Creation of Techno Music (2006)
Если «Громче звук» пытается быть исчерпывающем документом об истории хауса, то «Хай-тек соул» делает то же самое для техно. В определенном смысле это расширенная версия тех событий в Детройте середины 1980-х, которым «Эпоха танцев» уделяет от силы минут десять. Среди говорящих голов — все тот же Деррик Мэй и другие пионеры техно (представлены все, и Хуан Эткинс, и Кевин Сондерсон, и Джефф Миллз). Но важнее, что этот фильм не меньше внимания, чем людям, уделяет самому месту рождения стиля. «Хай-тек соул» дает ясно понять, почему техно не могло появиться нигде, кроме Детройта, и улицы многострадального города становятся полноценным персонажем фильма.
«Музыка — мой наркотик»
Music is My Drug (1996)
Что псай-транс, которому посвящена эта документалка, — музыка специфическая, понятно уже по первой сцене фильма. В ней абсолютно голый мужчина делает стойку на голове в непосредственной близости от огромной коровы. Дальше, что называется, только лучше. «Музыка — мой наркотик» мечется из Гоа в Израиль, а оттуда в Японию, заглядывает на фабрику синтезаторов Roland и на подпольные вечеринки, не забывая рассказать не только о собственно музыке, но и о психоделических наркотиках как таковых. Как бы вы ни относились к трансу, фильм дает эффектную панораму субкультуры, которая не растеряла своей влияния на умы и двадцать лет спустя.
«Провинциальное экстази»
Small Town Ecstasy (2002)
В отличие от большинства фильмов в этом списке, «Провинциальное экстази», снятый для телеканала HBO, не стремится передать значение того или иного сегмента рейв-культуры. Картина рассказывает одну парадоксальную частную историю. В крошечном городке на севере Калифорнии 18-летний рейвер знакомит с экстази и вечеринками своего 40-летнего отца. Вскоре наркотики и музыка становятся для него спасительным выходом из жутчайшего кризиса среднего возраста. Но когда к семейному развлечению подключаются двое других детей, 13 и 15 лет, идиллия быстро заканчивается. Выразительности происходящему на экране добавляет и тот факт, что после выхода фильма его главный герой был лишен родительских прав.
«20 лет джангл-мании»
20 Years of Jungle Mania (2013)
Большинство документальных фильмов о джангле и драм-н-бейсе представляют собой зрелище почти невыносимое, особенно для тех, кто не является адептом этого стиля. Представьте себе утомительные полуторачасовые оды прогрессивности драма от его главных продюсеров. Но все это не касается «20 лет джангл-мании». Фильм чествует легендарную британскую вечеринку Jungle Nation и ухитряется не только рассказать о её значимости и популярности, но и передать смутное обаяние джангла, без всяких стимуляторов.
«Не забудь пойти домой»
Feiern (2006)
В последние пять-шесть лет Берлин в определенной степени джентрифицировал
«Если я думаю о Германии ночью»
Denk ich an Deutschland in der Nacht (2017)
Режиссер-хамелеон, автор как игровых драм о маньяках и фашистах, так и документальных лент на целый спектр разнообразных тем, Ромуальд Кармакар уже давно превратился в самого артистичного документалиста современной электронной сцены. В Москву на ретроспективу Кармакара несколько лет назад даже привозили его «Виллалобоса» и «196 ударов в минуту». Новый, показанный на последнем Берлинском фестивале фильм режиссера хотя и назван цитатой из Генриха Гейне, но является, пожалуй, самым доступным, внятным высказыванием Кармакара о танцевальной культуре. В сущности он здесь канонизирует, равняет с лучшими деятелями современного искусства пятерых легендарных диджеев, начиная с того же Виллалобоса и заканчивая Романом Флюгелем. И что говорить, все они этих почестей заслуживают.