«У меня не звучат «эталонные» интонации»

— Вашу роль младшей сестры в фильме сыграла Наталья Тенякова. Вам эталон не мешает?

— Скажу честно, к стыду своему, именно этот фильм я не смотрела, хотя видела отрывок с монологом Дорониной «Любите ли вы театр». Этим я защищена — у меня не звучат «эталонные» интонации. И еще… Цепочка событий, которую мы с режиссером выстраиваем, лично мне — Яне Сексте — очень знакома. Начиная от подросткового бунта и максимализма, от которого я не избавилась до сих пор, до поступления в театральный институт. Да и история с Кириллом — когда ты не можешь быть вместе, но продолжаешь любить, — знакома любому.

— Чего от вас потребовала пьеса Володина?

— Старые советские фильмы с их наивными, патриотически-пафосными монологами мы до сих пор смотрим и плачем, потому что верим и все тут. «Старшая сестра» предполагает запредельную искренность. Яна Сексте, которая живет в XXI веке, взрослее, более
побитая жизнью, чем Лида, гораздо более циничная, жесткая. Только если мне удастся, чтобы искренность в спектакле была не наигранной, тогда, возможно, Лида получится.

— А что может этому помешать?

— Когда начинаешь зацикливаться на результате — я должен понравиться зрителям, — это ужасно. Это значит постоянно загонять себя в ситуацию сдачи бесконечного экзамена. Все-таки в театре очень большую роль играют случайности, из которых порой вырастают чудные вещи.

— Сейчас в тренде попытка из любой пьесы вытащить злободневность. Вам это важно?

— В этом спектакле — нет. Я очень большой поклонник нового театра. Но хорошо знаю, что если ты не можешь сыграть, когда два человека на сцене просто стоят друг против друга и говорят «я тебя люблю», а зритель при этом рыдает в зале, то все не имеет смысла. Ты можешь заниматься каким угодно кубизмом, футуризмом и прочими «измами», только если ты при этом отлично владеешь профессией.

— Что помогает найти образ? Костюм? Грим? Сценография?

— Я так люблю костюмы! Вчера была примерка. Режиссер Саша Марин зашел, я бросилась ему на шею: «Саша, ты знаешь, вот сейчас здесь, в пошивочном цехе, родилась роль!» Мне очень везет с художниками, с которыми мы работаем, — и мне их костюмы помогают.

— А если говорить о режиссере Александре Марине…

— Не могу ничего о нем говорить, потому что я в него влюблена. Саша так любит именно этот театр, именно этих артистов, что мы в его любви просто как дельфины плескаемся. Конечно, есть страх, что это маленькие домашние радости. Но с Мариным грандиозен процесс создания спектакля. Это тот случай, когда ты радостно бежишь на репетиции, как у Эфроса, помните: «Репетиция — любовь моя».