«Не могу же я только миллионеров играть»
Почему вы вдруг стали снимать фильм о взрослом мужике, отправляющемся в колледж?
Ну, я и сам мужик уже не молодой…
Я правильно понимаю, что вдохновлялись вы собственными воспоминаниями об учебе в маленьком колледже в 70-х?
Я просто хотел поговорить о перерождении в зрелом возрасте — причем в реалистической манере. Подождите, не то слово — в правдоподобной манере. Что делать парню, который всегда все делал правильно, а в один прекрасный день пришел на работу и услышал: «Ничего личного, но ты уволен»? У меня засел в голове этот вопрос, и в итоге я пришел к выводу, что колледж в такой ситуации — единственная перспектива. Вокруг этого все завертелось. А что если преподавать в этом колледже будет Джулия Робертс?
Когда вы решили, что сюжет будет вдохновлен нынешней экономической ситуацией?
С самого начала, в общем-то, кризис за нами даже не поспевал. За пару дней до начала съемок мой соавтор сценария Ниа Вардалос сказала: «Ларри должен будет потерять дом». И так в сюжет вошла еще одна мощная тема. Что делать, если ты должен за дом 300 тысяч долларов, а стоит он не больше 270 тысяч? Этот вопрос стоит перед многими американцами.
Фильм, по большому счету, говорит, что если ты открыт новым возможностям, то они придут. Вам самому приходилось изобретать себя заново таким образом?
Слушайте, я же всегда был актером. Да, было время, когда я учился в колледже и у меня уже был ребенок. Я собрал все вещи в багажник и поехал на другой конец страны сниматься в своем первом фильме. Я не знал, будет ли у меня работа после этого, позовут ли меня еще хоть куда-нибудь. Пришлось поверить в этот шанс.
А как насчет перехода от комедийных ролей к драматическим, который вы в какой-то момент сделали?
Пришлось изобретать себя заново? Да, можно так сказать. Мне было 36–37, и наступил момент, когда я сказал себе: «Все, пора отказываться от комедий — я снимаюсь в них уже 10 лет и больше не хочу». У меня было трое детей, и я хотел играть людей, чьи проблемы простираются дальше, чем… (закрывает глаза руками и делает вид, что плачет) «Я так люблю ее, а она меня нет!».
Вообще, насколько сложно играть уволенного с работы синего воротничка? Вы сами ведь миллионы зарабатываете.
О нет, совсем не сложно. Я всегда считал, что мое призвание — быть зеркалом для окружающего мира. Если бы я играл только миллионеров, моя карьера быстро бы закончилась. Джима Ловелла из «Аполлона 13» не смог бы, например, сыграть. Профессора Лэнгдона из «Кода да Винчи»? С большой натяжкой. Играть богачей — та еще нудятина.
Ну, справедливости ради, вы играете в основном милых, приятных парней. Вас ведь даже называют современным Джимми Стюартом.
Не знаю, лично я доволен разнообразием ролей, за которые могу браться. Разве Лэнгдон приятный? Да он заноза в заднице!
Это уже второй фильм, в котором Джулия Робертс попадает под обаяние ваших персонажей. И оба раза не обошлось без крепких возлияний.
Ха! Справедливости ради, в «Войне Чарли Уилсона» наши герои начали трахаться задолго до начала фильма. Простите. Я имел в виду, что они давно знакомы. Здесь же друг к другу тянет незнакомых людей.