Я точно знаю, что не могу изменить мир
Как ты пришел к военным репортажам?
В школе я начал снимать дикую природу. Потом начал путешествовать и собрал неплохое трэвел-портфолио, но все это стало казаться мне лишенным смысла. Захотелось приключений и, скажем так, протестировать себя, почувствовать собственные рамки.
Наверняка бывали случаи, когда ты зарекался снимать боевую хронику.
Много раз. Фотография, особенно военная, — сложная профессия, и существует много более простых способов жить, безопасно работать и получать больше денег. Проблема в том, что через пару лет такой работы ни одна другая больше не захватывает и не удовлетворяет тебя эмоционально и профессионально.
Что ты чувствуешь, когда снимаешь смерть?
Я никогда не снимал процесс смерти, а проблем, связанных с фотографированием трупов, у меня никогда не было. Что на самом деле сложно, так это снимать живых: раненых, страдающих, убитых горем. Вот это требует больше внутренней силы и контроля, чем фотографирование мертвого, который лишен эмоций.
Чем тебя привлекает работа в горячих точках?
Мечта изменить мир к лучшему, гонорары? Ни то, ни другое. Я точно знаю, что не могу изменить мир, и уж точно у меня не высокооплачиваемая работа. Основной плюс в том, что сложности и скука обычной жизни там отходят на второй план. Ты перестаешь тосковать по подружке, которая тебя бросила, забываешь про долги и прочую чушь и на самом деле начинаешь радоваться, что прожил день, а иногда и минуту.
Как тебя изменило увиденное на фронте?
Однозначно, я стал циничнее. И, боюсь, у меня довольно нерадужное видение мира в данный момент. Я страдаю от чрезмерной подозрительности, везде вижу потенциальную опасность, мой мозг постоянно ведет оценку риска. Это побочное действие — привычка находиться в условиях боя — прокручиваешь в голове все, что может случиться, чтобы остаться в живых, и понимаешь, что все остальное в жизни — неважно. Возврат к «нормальной» жизни в данном случае — это долгая внутренняя битва, и многие солдаты и военные журналисты до конца ее не выдерживают. Сомневаюсь, что когда-нибудь и я смогу, да у меня и нет никакого желания возвращаться к своей жизни до работы на конфликтах. Это как бросать принимать наркотики: ты знаешь, что жить без них — круто, но темная сторона, грязная и опасная, настолько сильно держит всего тебя в своих клешнях, что ты не можешь вырваться.
В чем ты видишь основную задачу военной журналистики?
Для меня фотожурналистика — возможность быть свидетелем событий, которые определяют наши дни, не через фильтр телевидения или призму газет и журналов.
Джейсон Хоув