Испытание (2014 год)

Середина 1950-х, стылая казахская степь, кажется, неподалеку от Семипалатинска — но с тем же успехом местом действия «Испытания» мог бы быть условный край света: по сути, именно в его декорациях и по его правилам здесь живут герои, отец и дочь: он каждый день уезжает на работу, она ведет хозяйство, восходы сменяют закаты (буквально — режиссер Александр Котт упивается неприкаянной степной образностью). Потом отец умрет, к оставшейся в одиночестве дочери будут свататься местный чабан и заезжий московский оператор. В кадре повиснет напряжение, снять которое может, казалось бы, только взрыв, апокалипсис. Он здесь и случится.

Все это в фильме-победителе «Кинотавра» происходит без единого слова — здесь нет ни строчек диалога, ни закадрового голоса, только тихие всплески написанного Алексеем Айги саундтрека: Котт полагается на одно лишь изображение. Он не спешит, задерживая взгляд на рутине, находя способы удерживать внимание с помощью впечатляющей выхолощенности стремящегося к живописи кадра. Это модернистский подход, вдоль и поперек вроде бы исхоженный режиссерами-формалистами недавнего прошлого: вспомнить хотя бы, до какого абсурда довел мотив частного апокалипсиса в «Туринской лошади» мастер такой молчаливой глубокомысленности Бела Тарр. Но Котт удивительным образом все-таки вытесывает из своих примитивных, но вылизанных образов живую, не выспренную поэтику — «Испытание» может заставить заскучать (а порой и недоумевать), но чего у него не отнять, так это способности казаться фильмом, снятым вне всего остального киноконтекста, будто никакого другого кино не было и не будет. Возможно, дело тут в том, что Котт и правда кинематографический варвар — так или иначе фильму это идет только на пользу.