Выставка работ членов международного жюри биеннале»Золотая пчела 8″

Выставки жюри графической биеннале устраивают с практической целью: конкурсанты должны знать своих судей в лицо.

Но желающим увидеть совершенство предстоит серьезное испытание (как в старых сказках) — им придется пройти вдоль скульптур Зураба Церетели — постоянных жителей этого здания, причем с закрытыми глазами путаный маршрут не одолеть, придется смотреть. Не сбившихся с художественного курса найдет награда — в этом году в жюри вошел один из крупнейших живущих ныне дизайнеров 77-летний минималист Массимо Виньелли.

Компанию ему составят жизнерадостный комбинатор израильтянин Дан Райзингер — тоже человек более чем заслуженный, продолжатель традиций Баухауса, галлюцинаторный Мартин Вудтли, который этим дедушкам во внуки годится, автор фантастических книг голландка Ирма Бом, элегантный шрифтовик итальянец Леонардо Сонноли. Россию в этом году представляет Юрий Гулитов.

Шесть небольших персональных выставок — примерно по три десятка работ представляют художников довольно кратко, в основном плакатами. Небольшая уступка сделана итальянцу, классику американского дизайна Виньелли — его интерьеры и мебель в Москву, разумеется, не повезут, но до сих пор действующая схема Нью-Йоркского метро в экспозицию попала. Ничего общего, кроме класса, у членов жюри нет. Четкие модульные системы Райзингера — когда, как дома из панелей, из простого модуля возникает множество композиций — противоположность бешеным компьютерным композициям Вудтли. Санноли и Гулитов строят композиции на шрифтах, большей частью ими же и придуманных, но разных по природе. Гулитов работает с тяжеловатой брутальной кириллицей, между дизайнерами слывущей неудобной и корявой. Санолли — с изящной утонченной латиницей. У художников и алфавитов такие разные темпераменты и история, что общей территорией остается лишь белое пространство.

И только Бом покажут в основном книгами. Правда, понять немыслимо сложное устройство каждой из них, не повертев в руках, нелегко — в витринах они выглядят не томиками текстов, а пространственными шарадами. В отличие от большинства наших дизайнеров, не слишком интересующихся содержанием книги, Бом выводит пластические ходы из материала — идет от содержания к форме, попутно наворачивая немыслимое число конструктивных и фактурных эффектов. Но у нее будет и серия плакатов, сделанных лет тридцать назад — про Леду и лебедя, интеллектуальная и совсем не эротичная. Как и все коллеги по жюри, Бом потрясает остроумием, изобретательностью и странной логикой. Зато эта сборная так разберет мозг на части и прочистит зрение.