Владимир Сорокин «Моноклон»

Если быть совсем честными, то в книгу вошли рассказы последнего времени и пьеса «Занос», которая, прежде чем появиться в бумажном виде, изрядное количество времени повисела в открытом доступе в интернете. Иными словами, сборнику «Моноклон» в писательской биографии Владимира Сорокина отведено как будто второстепенное место – вот накопилось кое-что, надо бы издать. А между тем «Моноклон» рассказывает о своем авторе гораздо больше любой другой его книги.

Первое, что «Моноклон» со всей возможной отчетливостью обнажает, так это природу писательского дарования Сорокина. Есть авторы, которые занимаются словотворчеством, есть те, которые изобретают новый язык. Сорокин – словесный Франкенштейн. Он занимается мертвым словом, и это не упрек, а комплимент. Он собирает в языке все, что давно умерло, стерлось, превратилось в штамп, потеряло первоначальный смысл. И из этого никому уже не нужного мусора кроит свои фантастические инсталляции (как, например, пьеса «Занос», полностью посвященная развертыванию метафорики стоящего в заглавии слова).

Второе соображение, вытекающее из предыдущего: поскольку Сорокину приходится иметь дело с отработанным материалом, то и сюжеты он порождает такие, которые лучше всего укладываются не в наш мир, а в некую сюрреальность: сон, бред, смерть, наркотрип (см. рассказ «Тимка», в котором хомячок встречает бывшую хозяйку у дверей в Царствие Небесное).

И третье – как ни странно, Сорокин-писатель невероятно зависим от окружающей действительности. Причем хуже обстоят дела за окном, тем лучше пишет Сорокин. Достаточно вспомнить его прозу 1980-х. Теперешний Сорокин похож на прежнего, но гораздо более умелый и свободный. Литературный хулиган, который, невзирая на все попытки обвинить его в аморальности, выпускает сборник, где в большинстве рассказов главная действующая метафора – даже не секс, а сам акт проникновения. Грубый или деликатный.