Я выстраиваю место как героя
В ваших текстах всегда есть какой-то параллельный мир. Что он вам дает с художественной точки зрения?
Я даю возможность читателю оглянуться. Это как, например, когда ты живешь в квартире, то через какое-то время перестаешь ее замечать — ты ведь в ней живешь. А потом у тебя случаются выходные или отпуск, и ты уезжаешь из квартиры куда-нибудь на пару недель. И когда ты после этого возвращаешься, то ты видишь место, в котором ты живешь, как будто впервые — другими глазами. Это дает тебе возможность по-другому увидеть свой дом.
И я надеюсь, что у меня получается делать то же самое в большинстве моих книг. Например, люди, которые читали «Никогде», получили возможность по-другому взглянуть на Лондон — они увидели его иным, волшебным. И это не может не делать меня счастливым. И читатели «Американских богов» могут увидеть другую Америку.
А с «Коралиной» такая история. Ко мне как-то пришли родители и рассказали, что когда их дочь сердится на них, то кричит, например, маме: «Ты не моя мама, ты моя другая мама». Я подумал: «Ок, мне дано что-то вроде словаря, и я могу поговорить о мире и воображении в нем». Но ведь в результате этот второй мир заставляет Коралину ценить ту семью, которая у нее есть, настоящую, а не выдуманную.
Почему если Коралина выбирает своих настоящих родителей, то герой «Никогде» все-таки уходит из реального мира в волшебный?
Это разные вещи. «Коралина» — о понимании того, что люди, которые тебя любят, не обязаны обращать на тебя столько внимания, сколько тебе хочется. А люди, которые готовы уделять тебе много внимания, могут вовсе не быть заинтересованы в тебе. Если ты исследователь, то ты должен испробовать все.
А что главное в ваших книгах? Место, где происходят события? Или все-таки сами герои в предложенных обстоятельствах?
Меня спрашивают: от чего вы отталкиваетесь, когда строите свои сюжеты, — от места, героя, идеи? Я отвечаю: от всего. Место невероятно важно, потому что часто оно и есть герой. Как в «Истории с кладбищем», например. Некоторые говорят, что место не важно — лишь бы были интересные герои. Это неправда. Когда мне было семь лет, я страшно любил такие книги, как «Хроники Нарнии» и все эти истории со шкафом. Когда мне исполнилось девять, я перекинулся на «Властелина колец». Я выстраиваю место как героя.