Горячие новости

Банда, нападающая на инкассаторов, зажата милицией на тесном перекрестке в центре Москвы. Налетчики открывают огонь и растворяются в трафике. Происшествие снимают телевизионщики, кадр с плачущим мурлом грузного ППС-ника попадает в эфир. Суровый генерал МВД по фамилии Болдырев получает черную метку из Кремля. Спасти начальство вызывается пиарщица ГУВД Катя Вербицкая (Машкова). Для нее это шанс вырваться из омута бессмысленных пресс-релизов к славе и попробовать самой то, о чем она так много читала в интернете: реалити-шоу, информационная война и эта, как ее, интерактивность. Дальше все будет как в одноименном фильме Джонни То, пересказом которого это кино и является. Естественно, с заменой Гонконга на Чертаново. «Горячие новости» Андерса Банке — тот случай, когда ремейк просто не может быть хуже оригинала. Исходник был не то чтобы ужасным, но просто проходным, снятым по инерции и на авторских штампах боевиком. Зато в русском переводе многие детали исходной истории приобрели сатирическую резкость, а мораль, соответственно, стала попроще и яснее. Если То, тоже не без черного юмора, говорил, что СМИ дают новые возможности не только условно «хорошим», но и условно «плохим», то по-русски все это теперь звучит примерно так: «Телевизионщики — уроды». Персонификацией медийного зла служит, конечно же, туповатая Катя, которая практически заваливает операцию, зато с воодушевлением несет чушь о новых технологиях, оперативно организует продакт-плейсмент и с геббельсовским цинизмом превращает отчеты о поражениях в рапорты о победах. Но настоящий апокалипсис (напомним, что слово это означает «откровение») «Горячих новостей» касается не телевидения, а кинематографа. Оказывается, русское «кино-говно» это не какая-то врожденная болезнь, не приговор, а вполне определенный стиль, со своими законами и эстетикой, не хуже других. Этот стиль, как бы не хотелось этого признавать, может быть запросто воспроизведен — хоть шведом. Мерзопакостная цифровая камера; родные лица Мерзликина и Гармаша; телевизионно-утрированная, демократичная, как цены на рынке, манера игры; ветчинные рыла массовки; курочка и майонез, срач в малометражной квартире (потрясающе — весь до тошноты родной интерьер чертановской «однушки», где сидят бандиты с заложниками, собран художником из штук, купленных на шведском рынке)… Все вместе это складывается в очевидный народный хит, с одной стороны, и колоритный этнических боевик — с другой. И за всем этим явно стоит не столько ВГИКовская школа нормального, кстати, режиссера Банке, сколько трезвый расчет. То есть они над нами просто издеваются: могут любое, снимают — отечественное.