«Если обращаешься к миру — будешь услышан»

— У вас наконец выходит дебютный альбом. Он чем для вас является? Закреплением концертного материала или крупной музыкальной формой?

— Не знаю, какое определение дать этому альбому (смеется). Это те песни, которые были записаны во Франции, под руководством продюсера Nouvelle Vague Марка Коллина, с французскими музыкантами в студии рядом с Монмартром. Наверное, этот альбом — подведение каких-то итогов моего «французского» этапа творчества. Уже сейчас есть мысли по поводу записи следующего альбома, на этот раз в России.

— Я почему спросил — у вас же все песни чрезвычайно разные как по стилю, так и по содержанию. Как из них цельный альбом получится? А они еще и на трех языках.

— Это абсолютно цельная работа. Целостность там обеспечивает мой авторский стиль, почерк Марка Коллина и саунд, который мы вместе создавали. Все песни концептуально объединены названием пластинки «C’est La Vie». Так что что-что, а с целостностью проблем нет.

— А вы рассматриваете русскую аудиторию как основную?

— Мне недавно звонили из Таллина — рассказали, что «Галактика» там заняла первое место на одной из радиостанций, причем с большим перевесом голосов. Голосовали не только русские, как вы понимаете. Я знаю, что мои песни на русском нравятся европейским, американским слушателям. На сольном концерте в Париже их тоже отлично воспринимали.

— А русский язык может звучать на мировой музыкальной сцене?

— На мировой музыкальной сцене в первую очередь звучит собственно язык музыки, суть песни, то, что за пределами слов. Нет, я очень трепетно отношусь к словам, я по образованию — филолог, но главное в песне — все равно эмоциональная нагрузка. Например, мы знаем Высоцкого: он свои песни фактически даже не пел, а как бы кричал. Это был крик души. Поэтому его знает и русская аудитория, и французская, и мировая. Дело не в том, из какого ты города и какой твой основной язык, если ты обращаешься к миру — ты будешь услышан.