Призрак автора
Оригинальное название книги основано на игре слов: как известно, в современном английском «The
Ghost Writer» — это в первую очередь «литературный негр» — профессиональный журналист, записывающий
излияния артиста или политика и потом оформляющий их в виде книги, подписанной, как правило, именем
звезды. Вот читатель и ждет появления этого самого «негра», недоумевая, откуда ему здесь взяться?
Ведь рассказ ведется от лица застенчивого библиотекаря из крохотного австралийского городка, всю
жизнь, с 13 до нынешних 35 лет, влюбленного по переписке в прикованную к инвалидному креслу
ровесницу, которую он ни разу в жизни не видел. Но чем ближе к концу, тем явственнее становится,
что никакого «негра» нет и не предвидится, потому что название надо понимать буквально —
«автор-призрак», или «призрак автора» бродит по страницам книги, как призрак коммунизма — по трудам
Маркса.
Австралийский профессор-литературовед решил воскресить такую ископаемую диковину, как готический
викторианский роман. При этом он не пережимает и делает всего лишь одно мистическое допущение:
молодая британская дама в начале XX века пишет рассказы в модном тогда декадентском духе о любви,
смерти, свободных художниках и женской неврастении. Но ее типичная для того времени беллетристика
имеет грозное свойство сбываться в жизни — в жизни ее собственных дочерей.
Джон Харвуд использует весь обычный арсенал классического викторианского романа: вставные
новеллы, тайны, приоткрываемые благодаря чужим дневникам, есть даже машинка для спиритического
общения. Герои пишут друг другу и своим юрисконсультам длинные учтивые письма, а действие
разворачивается то в старинных заросших усадьбах, то под сводами Британского музея. Но «Призрак
автора» — совсем не ретродетектив: сюжетные узлы, завязанные в 1900-е годы, развязываются и
разрубаются в наши дни, а на смену машинописным эпистолам естественным образом приходят
е-мейлы.
Конец книги так же двусмысленнен, как название: то ли герой просто сошел с ума, то ли
действительно заглянул в потусторонний мир. Как настоящий джентльмен Джон Харвуд не навязывает
своего мнения.