Никто на самом деле не знал Джима Моррисона

Думаю, многих удивила новость о том, что вы снимаете документальное кино, да еще и о The Doors.

Да, предложение взяться за этот проект стало неожиданностью и для меня самого. Но как только я услышал, что речь идет о The Doors, в ту же секунду дал согласие. Когда же мне прислали эти потрясающие редкие кадры их выступлений, вокруг которых и родился фильм, понял, что принял правильное решение. The Doors же, хоть я и не отдавал себе в этом отчет, были моей любимой группой с 14 лет, с момента, когда я впервые их услышал. Я продолжаю слушать их песни — и каждый раз чувствую себя так, словно слышу их впервые. Все знают,что история The Doors во многом таинственна, некоторые важные ее моменты до сих пор скрывает завеса тумана — и я не мог не воспользоваться шансом ее развеять.

Почему фильм получил именно такое название — «When You’re Strange»?

Знаете, я считаю, что свои странности нужно носить как медаль за отвагу. И это утверждение очень подходит The Doors. Их музыка понастоящему странная — конечно, в хорошем смысле слова.

Это же ваш первый документальный фильм. Сильно ли различался ваш подход к работе — в сравнении с игровым кино?

Я почти сразу понял, что фильм получится, только если буду относиться к нему как к игровому: словно Моррисон — его главный герой, протагонист, который должен развиваться по ходу фильма. Мне нужно было понять его настолько хорошо, насколько это вообще возможно, учитывая, что я не был с ним знаком. Не знаю, что творилось у него в голове, и не стану говорить, будто понял это. Но мне было необходимо почувствовать, будто я его знал, будто я могу его понять и представить себя на его месте. Этого понимания мне удалось достичь в несколько этапов. Сначала я прочитал первую биографию Моррисона «Никто не выберется отсюда живым» — и не мог поверить в то, что она правдива и правильна. В ней Джим предстает парнем, буквально зацикленным на саморазрушении. Я считаю, что Джим был художником. Хотя Пикассо тоже был художником и при этом не сгорел до пепла к 27 годам. Я как-то ужинал у сестры Моррисона Энн и во время разговора упомянул, что Джим пил, пытаясь выяснить, с чего все это началось. Так кто-то из сидевших за столом чуть не бросился на меня с кулаками, доказывая, что Моррисон был алкоголиком, а алкоголизм — это болезнь, а не личный выбор каждого. Это кое-что прояснило для меня. Я понял, что Джим страдал от пьянства всю жизнь. Это была борьба, а не желание поскорее надраться. Робби Кригер сказал мне, что на вторую репетицию группы Джим так и не пришел. Он был пьян. Казалось, что он все время хочет то обострить, то притупить восприятие мира, изменить его.

Что вы думаете о фильме «The Doors» Оливера Стоуна?

Думаю, что Стоун сделал фильм о четырех парнях, и так уж вышло, что они не получились у него настоящими The Doors. Даже в пяти документальных кадрах Моррисон куда интереснее и сложнее, чем за все два с половиной часа стоуновского фильма. Стоун не предполагал Моррисона сложным персонажем, в его фильме у Джима совсем нет чувства юмора. Я же пытался показать Джима живым человеком; в таком качестве он для меня интереснее, чем в виде дьявола, алкаша или бога.

Из вашего фильма о Моррисоне многое становится ясно, но, тем не менее, он остается более-менее загадкой.

Я вообще пытался показать, что никто на самом деле не знал Джима. Все, что мы знаем, это его внешняя оболочка, манера себя вести. Единственным, кто мог бы рассказать, каким Джим был на самом деле, была его девушка Памела Керсон, но она умерла через четыре года после него. Мы попытались представить разные стороны Моррисона. Иногда он был пьяным уродом, иногда — блестящим писателем и гипнотизирующим исполнителем. Иногда он был чудаком, маленьким ребенком — например, когда танцевал с детьми посреди пустыни. Я относился к нему как к персонажу и не желал ни романтизировать его, ни судить, просто показать его таким, каким он был.