2008

Роман "памяти Путина", в котором чеченцы захватывают АЭС, американцы вводят в Москву войска, а власть берут нацболы во главе с Лимоновым. Все эти ахи-страхи исходят от обиженного и разочарованного "политического киллера" Сергея Доренко, прославившегося блистательным телерозыгрышем заказа на устранение Лужкова, а теперь, в свою очередь, выдавленного из мира социально живых. А что делать: профессия такая. Сделал дело — гуляй на все четыре стороны. Доренко гулять не согласен. И вот написал роман.

Текст "2008" — это, конечно, опять памфлет с пасквилем вперемешку, но исполненный на должном уровне, с гневом, болью (непонятно только, за страну или все же более за себя), ну и со знанием дела, разумеется. Развернута вся эта поспешная, захлебывающаяся, на опережение антиутопия вокруг фигуры нынешнего президента РФ, вожделеющего долголетия физического и политического. Путин выписан с болезненным вниманием и оскорбленной страстью: местами градус эмоций автора по отношению к персонажу тянет почти на гомоэротическую сагу: "Он вошел, охрана осталась за дверью. Раз-девался быстро — Ван Линь очень хлопотал. Одежду из рук торопливо выхватывал со счастливой улыбочкой Посреди зала стояла жаровня, на ней — медная бадейка с маслом. Масло кипело. Провели Путина три раза над кипящим маслом. Ему пришлось подбирать полы халата. Из аккуратности — чтобы не поджечь и не испачкать. Он ведь брезгливым парнем был, наш Путин". Или: "А вот Путина когда не станет, об этом никому не скажут ровно восемь минут. Классно совпало, правда? Путин оказался на расстоянии солнца. Но не для всех. Для самых приближенных только".

Разумеется, в современной нам реальности далеко не все хорошо устроено — наоборот, скорее многое устроено очень плохо. Но главный недостаток "2008" в том, что книжка-то как раз не об этом. Злые чечены, тупые силовики и США как "сумасшедший с опасной бритвой" в романе Доренко — просто силы природы, существующие по неинтересным автору причинам и совершенно естественным, хоть и сумбурным образом творящие свои хтонические гадости. Роман Доренко есть история любовного треугольника: Путин Березовский — и маленький пассионарный Доренко. История человека, заблудившегося между сциллами и харибдами власти и всем существом ощутившего, что солнце и звезды движет не что иное, как страх ("Страх — это то, к чему вы всегда готовы"). В этом, безусловно, есть свой цимес, но постпелевинский бред о бэдтрипе Владимира Владимировича и о том, как он вообразил себя лососем, читается адекватно только в комплекте с политическим контекстом плюс жизненной историей автора.

В общем, "2008" — вещь настолько экстралитературная, насколько это возможно; это, если угодно, документ эпохи. С другой стороны, в этом качестве по живости, страсти, своеобразной увлекательности и без обиняков устрашающиму эффекту с ним мало какая публицистика может сравниться.