Шедевры и премьеры

Всем, кто впервые видит Норрингтона за дирижерским пультом, он кажется персонажем старых английских сказок — или, как вариант, одним из героев кэрролловской "Алисы в стране чудес". В причудливой внешности этого комичного человека есть что-то загадочное — уже сколько десятилетий знатоки и любители дивятся тому, какие дивные звуки способны добывать из сотни инструментов эти самые странные в мировой музыке руки. Смысл его беспорядочных, на первый взгляд, движений понятен музыкантам любой национальности — будь то немцы, русские или американцы. Его, мягко говоря, неортодоксальная манера дирижирования всегда выделяла Норрингтона из среды его коллег. С течением времени стало понятно, что и во многих других вещах сэр Роджер сильно отличается от своих британских соплеменников-аутентистов.

В 60-х, когда уроженец Оксфорда и выпускник Кембриджа (что звучит многообещающе даже для искушенных англичан) основал свой собственный хор, коллектив назвали в честь предшественника Баха — немецкого композитора Генриха Шютца, которого почитали одним из самых ярых радикалистов своего времени. Малочисленные хористы Норрингтона исполняли старинную музыку — не заплывшими оперными голосами, а прозрачными, бестелесными тембрами, что шло вразрез с общепринятой традицией. Спустя полтора десятилетия англичанин уже был в авангарде шагавшего по Европе аутентизма, а еще через пятнадцать лет с полным правом вошел в круг истеблишмента, получив от английской королевы титул рыцаря Британской империи. Примерно в это же время он круто свернул с проторенной им же дороги исторически достоверного исполнения — стал все чаще отказываться от выступлений с ансамблями старинных инструментов в пользу работы с большими симфоническими оркестрами. С которыми, что самое удивительное, исполнял все тот же репертуар — от Баха до ранних романтиков. Выглядело это так, как будто после долгих лет затворничества священник решил вернуться в мир — не меняя при этом своих благочестивых привычек и продолжая нести людям слово Божье. Причем выходит это у него очень ненавязчиво и легко: в старинной манере у Норрингтона начинают звучать и крайне консервативный Венский филармонический оркестр, и два коллектива, в которых маэстро занимает должность главного дирижера, — оркестр Штутгартского радио и "Камерата Зальцбург". С недавних пор в ряды обращенных в его веру вошел и российский коллектив Musica Viva, первым догадавшийся пригласить именитого британца к себе. Нынешний его приезд — уже второй по счету, в его программе — нетривиальные прочтения Моцарта (балетная музыка из оперы "Идоменей") и два романтических опуса — знаменитая Вторая симфония Шумана и абсолютно неизвестный Виолончельный концерт шумановского современника Роберта Фолькмана. Его британец исполнит вместе с руководителем ансамбля Musica Viva — виолончелистом Александром Рудиным.