«Американские художники из Российской империи» Борис Григорьев, Давид Бурлюк, Макс Вебер и др.
О выставке
Объединенные одним только принципом происхождения, в одной компании оказались дерзкие революционеры и авторы салонных портретов, театральные художники и пионеры графического дизайна.
Об успехах бывших соотечественников лучше всего свидетельствуют коллекции, из которых одалживали произведения на выставку: Смитоновский институт, Музей Метрополитен, Вашингтонская национальная галереи, Чикагский институт искусств, Еврейский музей (Нью-Йорк) звучат гордо.
Другое дело, что рядом с работами великого Марка Ротко, блистательной скульпторши Луиз Невельсон, конструктивистов Антона Певзнера и Наума Габо, потрясающего Александра Архипенко опыты некоторых их соотечественников смотрятся бледно.
Объединенные одним только принципом происхождения, в одной компании оказались дерзкие революционеры и авторы салонных портретов, театральные художники и пионеры графического дизайна. Одни приехали в Америку детьми, другие знаменитыми, состоявшимися художниками, кому-то новая родина помогла подняться к вершинам признания, кто-то именно здесь стал маргиналом. Маршруты тоже были разные — из охваченной войной Европы, из революционной России, за славой и счастьем, в поисках спасения, планируя — на короткое время, получалось, что навсегда, перебирались художники через океан. Но как бы ни складывались карьеры, все они оказались в безопасности и на свободе, не объединенные в единый союз, не опекаемые худсоветами. С падением советской власти поток не прекратился — и теперь едут подальше от мелочных обид начальников, от публики, которая чувствует себя оскорбленной выставками, которые в глаза не видела, от поддерживающей весь этот абсурд власти.
Выставку художников-эмигрантов будто специально приурочили сразу к нескольким «художественным» судебным процессам. Для наглядности, чтобы вопросов не возникало — что это людей в далекую Америку понесло. Теперь, знаменитыми и мертвыми, мы их примем — в самой главной национальной сокровищнице, со всем возможным почетом.
А при жизни обзывали бы абстракцистами, подавали иски о защите чести и достоинства, призывали бы на их головы неграмотных экспертов. Потому что если никто не уедет, то и возвращаться ведь будет некому. А так подкапливаем помаленьку — до следующей команды «Запускай».