Характер нордический

БУХТА ТОРА

Мы летели на небольшой высоте, нас отчаянно трясло, так что эйфория быстро сменилась ужасом: маленький винтовой самолет кидало из стороны в сторону, вокруг меня болтались какие-то провода, несколько раз едва не вытряхнуло из кресла. На борту нас было двое: я и еще один пассажир, пожилой господин. Он сидел рядом и был, казалось, в легкой коме. Пару раз я невольно хватала его за рукав, позабыв о нормах приличия: «Простите». Просто у кресел не было ручек, а мы из одной воздушной ямы падали в другую. В какой-то момент попутчик очнулся и крикнул мне в ухо: «Штормит немного! Но это ничего, о’кей все, не бойтесь!» — и сжал мою руку в своих двух. Тогда в легкую кому впала я. Так мы и долетели до Торсхефна.

Всего в Торсхефне живет около трехсот человек, так или иначе имеющих отношение к рыбной индустрии (частники или госработники). Рыбой здесь пропахло все — сам воздух кажется осязаемым, вязким, пропитанным рыбьим жиром. В начале лета жителям деревни разрешается собирать и есть яйца морских птиц, живущих на утесах полуострова Ланганес, единственным населенным пунктом которого Торсхефн и является. Ланганес — полный чудес дикий и пустынный край, где можно, прогуливаясь вдоль линии прибоя по черному песку, найти, например, череп кита, яйца крачек, увидеть тюленей, услышать гогот лебедей-кликунов, пролетающих столь низко, что слышно, как рассекают они крыльями воздух. Однажды с единственной возвышенности совершенно плоского полуострова — Белой горы — спустился туман. Он сполз с горы и заполнил долину, приблизился к берегу и накрыл деревню. Он лежал на воде многометровым одеялом, при этом сквозь него светило солнце: сказать, что было красиво, — вообще ничего не сказать. Картинности добавили касатки: они беззвучно вынырнули из тумана и поплыли вдоль самого берега. Даже видавший виды Оттюр, обучавший меня ловле трески рыбак с рассеченной щекой, признал уникальность происходящего.

МУЗЕИ: КИТОВ И ФАЛЛОЛОГИЧЕСКИЙ

К западу от Торсхефна расположен Хусавик — городок, вся инфраструктура которого зиждется на китах. Три кита — это напичканные всевозможными останками Музей китов и Фаллологический (с пенисом кашалота в качестве контрапункта экспозиции) и контора по наблюдению за живыми китообразными. У входа в крошечную гавань висят бюллетени наблюдений: сегодня, такого-то дня такого-то месяца было увидено три малых полосатика и два горбатых кита, а также дельфины-белобочки. Реже встречаются у исландских берегов синие киты и кашалоты, но такое тоже случается. Заметив однажды, в какой восторг меня привел вид трех гринд, выныривавших по левому борту, капитан Гюннар не без цинизма заметил: это ерунда. Вот синий кит — это да. Это как целый остров. Синих китов в то лето лично мне увидеть не удалось, зато были замечены пять или шесть горбачей и три касатки, не говоря о дельфинах-белобочках.

МОРОЖЕНОЕ СО ВКУСОМ ПИВА

Чуть западнее Хусавика находится Акурейри, северная столица Исландии. Собственно, городов в полном смысле этого слова в Исландии только два и есть. В Акурейри имеет смысл посетить Ботанический сад — это единственное в Исландии место, где растут полноценные деревья, а также совершенно нехарактерные для приарктической зоны растения и кустарники — есть чуть ли не субтропические виды. Как это все растет — не совсем понятно, потому что за пределами Акурейри даже карельская береза не очень-то принимается. Еще рекомендуется посетить расположенную за городом органическую ферму, где семья из трех человек производит под собственной маркой мороженое, в том числе экзотику типа мороженого со вкусом пива.

ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ ПАРАЛЛЕЛЬ

Акурейри — хоть и северная столица, но вовсе не самая северная точка Исландии. Полярный круг проходит в аккурат по острову Гримси, добраться до которого можно на пароме из Далвика, куда из Акурейри ходит маршрутка.

Гримси — это базальтовая скала площадью пять квадратных километров, она торчит из океана как раз на уровне шестьдесят шестой параллели. На скале живут люди — общим числом около семидесяти, они ловят треску и солят ее на заводике, принадлежащем Гардару, предки которого рыбачили здесь уже лет четыреста назад, причем всех их поочередно звали то Гардарами Олассонами, то Оли Гардарссонами — других имен в роду не было, а фамилий у исландцев не бывает, только отчества. Из семидесяти жителей не рыбаком является всего один — Бинни, мэр острова. Кроме церкви, крошечного супермаркета, начальной школы и бассейна там есть аэродром (на котором гнездятся чайки и крачки), бензоколонка (потому что все семьдесят жителей ездят на машинах), но нет ни одной кошки или собаки — их гримсинцам держать запрещено, дабы не потревожить покой морских птиц, главным образом тупиков и гагарок, гнездящихся на береговых утесах в кромешном изобилии. Во второй половине лета местным разрешается отлавливать некоторое их количество и коптить на зиму: копченого тупика можно отведать и в местном — единственном на всем острове — общепите «Крачка».

Про остров Гримси можно рассказать еще много, но я ограничусь предостережением: берегитесь крачек, они здесь особенно яростны, так что дети-островитяне постоянно носят шлемы наподобие велосипедных, а взрослые ходят, подняв над головой палку. Лично мне остров запомнился даже не столько фактом пересечения полярного круга, что подтверждается купленным в местной сувенирной лавке за 30 крон сертификатом; девушка-продавец вписала немного корявым почерком мою фамилию в документ с неканоническим изображением карты мира: Исландия там занимает центральное положение, а континенты вынесены на периферию, видимость официальности документу придает разве что печать мэра Бинни. Едва ли я когда-либо забуду эпизод охоты на тупиков, чрезвычайно надменное выражение лиц населяющих остров овец, жесточайший туман, из-за которого самолет, на котором я должна была улететь обратно в Акурейри, так и не смог приземлиться, и необычное предложение Гардара: «Ты красивая, пойдешь ко мне на завод солить рыбу?»

ОДИН РЕЙКЬЯВИК

Перелет из Акурейри в Рейкьявик занимает около сорока минут — примерно столько же времени нужно провести в городе, чтобы бесповоротно влюбиться в него: дни будут тянуться за днями, а вы будете все в том же зачарованном состоянии слоняться по центральной улице от Халльгримскиркьи до порта и обратно, кормить лебедей в городском пруду напротив Национальной галереи, глазеть на китобойные и военные корабли и пить самый дорогой в мире, но самый лучший кофе из бумажных стаканчиков в книжном магазине Eymundsson. Уехать из Рейкьявика можно, только сделав над собой волевое усилие — колоссальное.

ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ

Исландия — очень дорогая по европейским меркам страна. Поэтому чем больше у вас денег, тем лучше. Еще в Исландии очень строго с алкоголем: специальные магазины работают только по два-три часа в день, а ввезти в страну можно только до полулитра алкоголя.

Виза — в посольстве Дании (www.denmarkvac-ru.com; 775 6019), консульский сбор — 1200 р. плюс 1000 р. за услуги визового центра.

Прямых рейсов в Исландию пока нет, так что лететь придется с пересадкой в Копенгагене, Стокгольме или Хельсинки. Основные исландские перевозчики — Icelandair (www.icelandair.com) и Iceland Express (www.icelandexpress.com) — летают почти из всех западноевропейских столиц (средняя цена билета при раннем бронировании — в районе 400 евро в оба конца).