О фильме
Рецензия на фильм
Серджио Леоне когда-то снимал свои фильмы о Диком Западе в Испании, старательно выдавая ее горы и песчаные карьеры за мексиканские ландшафты. Джонни То из Гонконга поступает и проще, и искуснее: он тоже снимает вестерн и тоже недалеко от дома, в Макао, но вовсе не пытается что-то изображать. Запад есть Запад, Макао есть Макао, но хотя герои «Отверженных» — вполне современные китайцы, эпического размаха здесь ничуть не меньше, чем в спагетти-вестернах.
Причем То не нужны бескрайние степи — чтобы развернуться в полную силу, ему хватает холла маленькой гостиницы или пустой квартиры, в которую не успели ввезти мебель.
Именно там, в необжитой малометражке, накануне судьбоносной передачи Китаю колонии и всех ее бизнесов (включая нелегальные) и встречаются герои: изгнанник Во, вернувшийся в город с женой и младенцем, после того как долго был в бегах, и четверо суровых мужчин в плащах и с пис-толетами. Двое пришли, чтобы застрелить новосела (когда-то Во пытался убить их босса), двое других — чтобы им помешать. Трагикомичность ситуации в том, что все пятеро — друзья чуть ли не со школьной скамьи. И хотя долг чести сейчас и заставит их палить друг в друга, никто на самом деле этого не хочет.
Дальше — чистая батальная хореография. С размеренностью рекламных пауз фильм Джонни То прерывается пляской смерти, причем кружатся в ней не только бойцы под градом пуль. Оказавшаяся на линии ураганного огня дверь слетает с петель и делает многократное сальто (разумеется, в рапиде); отфутболенная кем-то банка энергетика выполняет подъем с переворотом — пока она упадет, двадцать человек успеют перебить друг друга. В лучших традициях жанра вся эта стрельба нанизана на куцый обрывок суровой сюжетной нитки: пятеро уставших бандитов намерены присвоить вывозимую из Макао тонну золота.
Это обреченное ограбление украшено по-китайски сентиментальными, даже надрывными деталями, вроде уютной, совсем семейной трапезы, которую устраивают бывшие враги, или погребального костра, который верная жена сооружает мужу прямо посреди квартиры. Или звон детской погремушки, прислышавшийся на больничной койке смертельно раненному, — совершенно мелодраматический прием! Но Джонни То тем и славен, что, воспевая уже порядком надоевшую тему — честь, долг и крепкую пацанскую дружбу, — он компенсирует пафосную героику изрядной долей иронии. Получается прямо как в жизни — и больно, и смешно.