Илья Гапонов, Кирилл Котешов «Пасхальный снег»

На самом деле выставка называется длинно — «Пасхальный снег. Последний снег. Снежность. Пыль и снег» — и открывается накануне Страстной недели перед Пасхой. В самой авантажной из городских галерей художники построят настоящий иконостас — по деисусному чину, как в древнерусских храмах XV—XVI веков. Только не из иконных досок, а из холстов, записанных «Кузбасс-лаком», как обычно у Гапонова с Котешовым. Лики и фигуры, как будто потемневшие от времени, засыпают белые хлопья — то ли пыль, попавшая в объектив, то ли пушистые снежинки.

Идей, которые декларированы в релизе выставки, никак не ждешь от современных художников. Словами о «возвращении к первоначальному контексту» и «духовных основах общества», загнанных в тень идеологией потребления, обычно играют религиозные радикалы и мракобесы. Художники явно попали не в свою епархию. Они провозглашают новые иконы осколками «дотлевающей культуры», но при этом центральный образ своего алтаря — Христа Пантократора (по-гречески Вседержителя) — называют «Понтократором», видимо, от слова «понты».

Но изобразительная часть проекта, на счастье, оказалась гораздо лучше умозрительной. Метафора снега замечательно хороша — как в одном из библейских псалмов: «Омыеши мя, и паче снега убелюся». Так что, похоже, выставке просто не хватило толкового куратора, который справился бы со словами.