Джонатан Демме: «Рок не устарел, это я чудовищно состарился»

Джонатан Демме повидал в кино и музыке более-менее все — он снимал как большие оскаровские драмы вроде «Молчания ягнят» и «Филадельфии», так и фильмы-концерты Нила Янга и Talking Heads. Теперь он, впрочем, признается: его еще никогда не окружало столько ветеранов двух индустрий, как на съемках «Рики и Флэш». Мерил Стрип, которая, как выясняется, умеет не только играть, но и петь и музицировать. Икона музыки 1980-х Рик Спрингфилд, который, судя по этому фильму, наоборот, оказался неплохим актером. Команда аккомпанирующих героине Стрип, певице из заштатного калифорнийского бара, музыкантов, до каждой ноты отрепетировавших на съемках рок-хиты. Демме рассказывает Time Out, какая атмосфера царила на площадке.

Ваш фильм уже успел прославиться тем, что на съемках Мерил Стрип научилась играть на гитаре. Чья это была идея?

Похоже, что первым до этого додумался я. Послушайте, это же фильм о фронтвумен группы. Она поет и играет на электрогитаре. И если бы мы сфальшивили насчет талантов Рики, то были бы обречены. А я столько за свою карьеру снял концертов — да и несколько клипов, — что сам бы эту фальшь первым почувствовал: отличить настоящую игру от кривляния я умею. Живые выступления захватывают дух, а клипы искусственны — так вот, мне не хотелось, чтобы мой фильм выглядел как музыкальный клип с актерами-притворами. Когда я объяснил свою идею Мерил, то сказал что-то вроде: «Конечно, все выступления будут живыми, без переозвучки на пост-продакшне и без фанеры». На что она ответила: «Эх, придется, видимо, учиться играть на гитаре!» (Смеется.)

Ее это не взбесило?

Нет, не думаю. По нашим разговорам я почувствовал, что она вообще-то всегда мечтала уметь играть рок на электрогитаре.

Многие из нас мечтают!

Да, это правда. И большинство ограничивается игрой на воображаемой гитаре. Но Мерил — это Мерил, она актриса до мозга костей. Думаю, она была довольна — роль Рики для нее оказалась поводом наконец стать рок-гитаристом.

В фильме есть несколько музыкальных номеров, которые с помощью одних только песен должны еще двигать сюжет и нести драматические смыслы. Как такие сцены снимаются технически? Вы надеетесь на то, что магия сама возникнет в кадре, или это более сложный процесс?

Очевидно, именно в эти части картины мы вложили немало энергии и размышлений. Я и сам не понимал, насколько это важно для «Рики и Флэш», пока мы не начали снимать. Особенно это касается песни «Drift Away». Я сам выбрал ее для фильма — и при этом не сразу обратил внимание на текст. Мне просто казалось, что эта песня идеально отражает отношения людей в рок-группе, братство тех, кто играет музыку вместе, — а потом понял, что она прекрасно вписывается и в сюжет. Группа становится для Рики второй семьей — вместо настоящей семьи, от которой она сбежала. А это крайне важная для нашего кино тема.

В эпизодах, где Стрип на сцене со своими музыкантами, кажется, что у вас четыре сорежиссера.

Это правда. Я люблю кино во многом как раз потому, что это акт коллективного изобретения. В данном случае мы все вместе изобрели на съемках настоящую рок-группу. Все аранжировки они сделали сами, мы не приглашали никакого стороннего саунд-продюсера. Они впятером, включая Мерил, у меня на глазах — а теперь и на глазах у зрителя — придумали и выстроили свой, уникальный звук. Конечно, это невероятно всех сблизило. Перед началом съемок ребята три недели репетировали — и все были зачарованы Мерил, что мне было только на руку. Не приходилось напоминать им: «Друзья, не забывайте на сцене время от времени многозначительно друг на друга поглядывать».

Расскажите о выборе «My Love Will Not Let You Down», малоизвестной песни Брюса Спрингстина, в качестве ключевого музыкального номера.

Мы очень долго искали песню для последнего выступления группы — она должна была подходить по смыслу и при этом быть таким железобетонным, забойным рок-номером. А потом однажды Мерил приезжает на площадку со своей антологией Спрингстина и восклицает: «Мы нашли ее!» Честно говоря, я эту песню не знал, при всей своей любви к Брюсу. Эти его строчки подошли просто идеально, они сформулировали эмоциональную драму героини. Это самое яростное признание в любви, которое может прозвучать из уст матери к ее детям.

У вас в фильме звучат и песни постарше, вроде «Let’s Work Together» и «Wooly Bully», доказывающие, что в «Флэш» собрались олдскульные товарищи.

Просто это песни моего поколения. «Let’s Work Together» популяризировала группа Canned Heat в 1960-х. Я даже застал один их концерт в Лондоне, когда был хиппи и писал о музыке в рок-журналы. Эта песня так много для меня значила, она до сих пор рвет мне сердце и занимает мои мысли. Я был уверен, что она и сейчас прозвучит свежо — ее ведь не слушали целую вечность. Приходилось, правда, напоминать себе, что современная публика классическим старьем считает совсем другие песни, нежели я. Встретил тут на днях парня, который никогда не слышал о Talking Heads. Слушаю его и думаю: «Он что, издевается?»

Преступное невежество! Вас, кстати, рок-н-ролл все еще заводит?

Буду с вами абсолютно честен. Я все еще тащусь от рок-н-ролла, но когда доходит до дела, выясняется, что у меня в iTunes ротируются все те же многочисленные штуки, которые я обожал 30 лет назад. Beach Boys, Spirit… Обнаружил, что невозможно уследить за всем, что выходит. Я хорошо знаю все, что было важно исторически и музыкально, примерно до середины 1980-х.

А песни, которые выходят сейчас?

Моим детям как раз за 20, и многое из того, что они ставят, мне нравится. Спрашиваю, что это, слышу: «Бла-бла-бла, они из Бруклина», — и даже запомнить названия не могу (смеется)! Рок не устарел, это я чудовищно состарился.

Ваш фильм, собственно, и получился о старении — и о том, какой взгляд на мир оно дает.

Меня на самом деле тревожат наши промо-материалы (не я их, конечно, писал), которые сообщают: «Мерил Стрип играет стареющую рокершу». Она долбаная рокерша! При чем здесь старение? Здесь речь о группе музыкантов, феноменально знающих свое дело, — но у них просто карьера не сложилась. Не у всех, к сожалению, складывается.

Но для «Рики и Флэш» важна тема возраста и мудрости, которая с ним приходит, разве нет? Речь ведь не только о том, что Рики отказывается признавать, что бросила своих детей на произвол судьбы.

Не знаю. Меня интригует, где оказалась эта хорошая, в общем-то, женщина — отдалившаяся от семьи, погруженная в свою музыку. Да, трудно удержаться от того, чтобы ее не осудить. Она музыкант, а музыканты всегда пытаются следовать за мечтой, сделать карьеру, думая, что, когда слава придет, они вернут себе все, от чего отказались. Но как родитель ты, безусловно, возмущаешься ее выбором. Хотя многие забивают на собственных детей и без всякого рока. Мужчины делают это куда чаще женщин, и их редко кто-то осуждает — это считается нормальным. А Рики, куда бы она ни пошла, всюду ждут пересуды и оскорбления. Ее судят, критикуют, рвут на части, но она все это переносит стоически. За эту смелость я ее люблю. И прощаю.