«Была цель: найти отца и освободить нашу землю от врага». Ветеран Мария Богатырь о войне и об эпидемии

«Была цель: найти отца и освободить нашу землю от врага». Ветеран Мария Богатырь о войне и об эпидемии

Дмитрий Антипченко   7 мая 2020
8 мин
«Была цель: найти отца и освободить нашу землю от врага». Ветеран Мария Богатырь о войне и об эпидемии

Мария Федоровна Богатырь встречает 75-летие победы в Великой Отечественной войне в самоизоляции. Она была партизанкой, выжила после тяжелого ранения, родила детей и переехала в Москву в пятидесятых. Time Out поговорил с ветераном о пандемии коронавируса, столице середины прошлого века и, конечно, о страшном опыте войны.


Мария Федоровна Богатырь (урожденная Землянова) родилась в селе Алешковичи Суземского района Брянской области (до войны Орловская область). Участница Великой Отечественной войны — партизанка отряда имени 24-й годовщины Красной армии соединения под командованием А. Н. Сабурова — З.А. Богарыря. При взятии Овруча получила тяжелую травму. В феврале 1944 года со состоянию здоровья была переведена в Украинский штаб партизанского движения в Киеве. Во время войны вышла замуж за комиссара Захара Антоновича Богатыря (1909-1993 гг.). В 1951 году окончила Киевский госуниверситет, исторический факультет. В Москве живет с 1957 года. Работала редактором в министерском архиве и МЭСИ. О ее поистине героической юности в 40-е годы можно прочитать в книге воспоминаний «По велению судьбы».


Даже тиф не одолел

«Мне пошел 99-й год, — говорит Мария Федоровна. — «Не очень в это верится».

У нее бодрый четкий голос, пытливый взгляд и ясный ум. Все вопросы Мария Федоровна слышит с первого раза — не нужно даже голос повышать. C детства Мария Федоровна обладала крепким здоровьем, и сохранила его до нынешнего возраста. 

«Никогда не болела ни гриппом, ни другими инфекциями», — продолжает ветеран.

Даже тиф — дважды! — не смог одолеть девочку Машу в 1933 году и девушку Марию во время войны в 1942-м.

«Помню, были вспышки», — рассказывает Мария Федоровна. «В 30-е был голод. Еще и тиф привязался. Много народу заболело и умерло. Я не болела. Потом, помню, на фронте была эпидемия. Тоже пронесло. Иммунитет, наверное, сильный».

Фото: Марина Круглякова

Эпидемия как война?

Про таких говорят «хорошо сохранилась», хотя у Марии Федоровны были все шансы не только потерять здоровье и остаться инвалидом, но и погибнуть. Она добровольно записалась в партизаны и прошла войну практически целиком: ее вывело из строя лишь тяжелое ранение в 1944 году. Чего только не довелось пережить юной Марии в военное время — и голод, и холод, и травмы.

Было ли страшно? Мария Федоровна считает, что страх — не слишком подходящее сюда слово.

«Главное — не паниковать, настраиваться на лучшее, на победу. Во время войны у меня была цель: найти отца и освободить нашу землю от врага. Поэтому и осталась живой», — говорит Мария Федоровна. По словам ветерана, так же нужно поступать и сейчас, во время эпидемии. Она считает, что угроза значительная, но предпочитает не сравнивать ее с войной.

«Война — это война», — говорит Мария Федоровна жестко и очень точно. — «Это разные вещи. Эпидемия — вещь серьезная, и с ней надо бороться. Но на войне все по-другому, чего уж говорить. Мой совет всем на время эпидемии — не впадать в панику, соблюдать советы врачей и исполнять все введенные предписания. К сожалению, закончится это нескоро».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фото: Марина Круглякова

«Главное — не паниковать, настраиваться на лучшее, на победу. Во время войны у меня была цель: найти отца и освободить нашу землю от врага. Поэтому и осталась живой».

 

 

 

 

 

 

 

Фото:
Марина Круглякова

«Главное — не паниковать, настраиваться на лучшее, на победу. Во время войны у меня была цель: найти отца и освободить нашу землю от врага. Поэтому и осталась живой».

Мария Федоровна считает, что нынешние меры адекватны угрозе. Мобилизация здравоохранения, режим самоизоляции — разумные шаги для борьбы с пандемией.

«Сама я сижу дома», — говорит Мария Федоровна. — «Привыкла уже, не первый год. Раньше постоянно где-то бывала, а в последние годы тяжеловато. Сейчас ко мне приходит только соцработник, больше ни с кем я не встречаюсь. Вот врачи сейчас действительно как на передовой. Их нужно поддерживать, ценить их труд».

Как это было 75 лет назад

После тяжелого ранения в 44-м Мария Федоровна была вынуждена уйти с фронта, поэтому в 1945 году она работала в Украинском партизанском штабе в Киеве. К маю победного года она была беременна. По словам ветерана, тогда уже было ясно, что победа близка.

«Тогда все радовались, ликовали», — вспоминает Мария Федоровна. — «Закончились тяжелые годы войны. Враг был разбит. Конечно, война на восточном фронте еще не была окончена, но основное было позади».

Фото: Марина Круглякова

Уже летом 1945 года Мария Федоровна стала мамой. У нее родилась дочка, началась семейная жизнь, а в начале пятидесятых родился сын. Вспоминать о войне было некогда.

В Москву, в Москву

О Москве наша героиня мечтала с детства. Первую попытку попасть в столицу она сделала после школы: поехала поступать вместе с подругой. «Хотели жить и учиться в Москве», — вспоминает Мария Федоровна. — «Выбрали вуз почти наобум (метеорологический!), к экзаменам почти не готовились, и, конечно же, провалились».

Это было еще до войны. Той Москвы Мария Федоровна толком не помнит. Для нее, деревенской девочки, столица была праздником, городом широких улиц и красивых лиц, словом, счастьем.

Уже в 1957 году она приехала в Москву вместе с детьми и мужем. Как оказалось, навсегда. Захар Антонович (супруг Марии) поступил на курсы для секретарей райкомов и крайкомов при ЦК. Семья поселилась в общежитии Академии общественных наук при ЦК. «Конечно, жили тесновато, комната в общежитии», — рассказывает ветеран. — «Но и этому радовались. Общежитие в центре Москвы (сейчас это Хамовники), в хорошем, специально построенном доме. Как вспомню мою семью: маму, сестер, племянников, которые всю войну скрывались в брянских лесах-болотах… А потом вернулись на пепелище. Враг сжег деревню. Ох, и досталось им. Поэтому все потом болели, прожили немного».

Простор и мало машин

Хрущевская Москва Марии Федоровне запомнилась простором и малым количеством машин. «Машин было всего ничего», — ностальгирует партизанка. — «Не то, что сейчас. Я любила пешком ходить, это полезно. Так лучше любимый город узнавала».

Еще Мария Федоровна вспоминает, что Москва даже в 60-е была местами полудеревенской.

«Вот, например, Кутузовский, где сейчас живу, был окружен тогда маленькими домишками», — продолжает Мария Федоровна. — «Чуть отъедешь от центра и, считай, деревня. Так быстро все меняется, сейчас уже тех домиков и в помине нет. Одни муравейники».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фото: Марина Круглякова

«Как вспомню мою семью: маму, сестер, племянников, которые всю войну скрывались в брянских лесах-болотах… А потом вернулись на пепелище. Враг сжег деревню. Ох, и досталось им. Поэтому все потом болели, прожили немного».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фото:
Марина Круглякова

«Как вспомню мою семью: маму, сестер, племянников, которые всю войну скрывались в брянских лесах-болотах… А потом вернулись на пепелище. Враг сжег деревню. Ох, и досталось им. Поэтому все потом болели, прожили немного».

При Брежневе, по словам Марии Федоровны, Москва стала уже более-менее напоминать современную. Разрослась до самого МКАДа, расширили метро, построили новые районы. Но Мария Федоровна любит мыслить широко: она заговаривает об отношении Брежнева к войне и к политике «вообще». Понятно, что эта тема для нее близкая и выстраданная. Да и тех, кто может рассказать о войне, уже почти нет.

Мария Федоровна считает себя патриоткой. У нее свое видение истории России, ее советского прошлого и настоящего. Так, 90-е годы ей кажутся не лучшим временем, а сейчас «жизнь налаживается», и, если бы не коронавирус, мы бы «зажили».

Парады: важные и неуместные

Мария Федоровна в послевоенных парадах не участвовала. «Мой Богатырь (так она называет покойного мужа) участвовал, а я — нет», — говорит партизанка. — «Не нравились мне эти парады».

На вопрос «почему» Мария Федоровна не отвечает подробно. Пообщавшись с ней несколько раз, начинаешь понимать, что значит для ветеранов война и ее оценка обществом. Пышные празднования Победы в послевоенные годы выглядели не очень уместными: многие ветераны были живы, но еще не оправились от физических и душевных ран, а кто-то даже был подвергнут репрессиям (инвалиды — отправлены на Соловки, пленные — в лагеря). Кажется, только личное знакомство с Хрущевым и Брежневым и хорошее к ним отношение не позволяют Марии Федоровне высказаться на эту тему более резко.

«С Брежневым работал мой муж, я с ним в бильярд играла», — вновь погружается в воспоминания Мария Федоровна. — «Нормальные были парады, но мне не нравились. Больше ничего не скажу».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фото: Марина Круглякова

«С Брежневым работал мой муж, я с ним в бильярд играла», — вновь погружается в воспоминания Мария Федоровна. — «Нормальные были парады, но мне не нравились. Больше ничего не скажу».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Фото:
Марина Круглякова

«С Брежневым работал мой муж, я с ним в бильярд играла. Нормальные были парады, но мне не нравились. Больше ничего не скажу».

Ветеран была лишь на параде в честь 70-летия Победы: она решила, что дата серьезная, и то, что она дожила до нее — значительное событие. Но вот Мария Федоровна встречает уже и 75-летие Победы. Отмену парада из-за эпидемии она поддерживает.

«Лет мне много, а еще хочу пожить», — делится планами бывшая партизанка. — «У меня дети, внуки. Недавно у сына поздний ребенок родился. Хочу еще порадоваться жизни, посмотреть, как внуки растут».

Фото: Марина Круглякова