До зеленых чертей | Кино | Time Out

До зеленых чертей

Дэвид Фиэр, Time Out New York   7 октября 2013
5 мин
До зеленых чертей
Пиво, ностальгия и конец света. Трио создателей «Шона против мертвецов» возвращается с лентой в жанре ненаучной фантастики, не посмотреть которую будет большой глупостью. Time Out поговорил с Саймоном Пеггом, Ником Фростом и Эдгаром Райтом

Однажды он с компанией оболтусов-друзей попытался поставить рекорд, выпив 12 пинт пива в 12 пабах, но сошел с дистанции, так и не став локальной легендой. Теперь сорокалетний джентльмен, который все не избавит свой гардероб от барахла в готическом духе, Гари Кинг (Саймон Пегг) намерен довести до славного конца тот пагубный для печени забег по пабам, даже если ради этого придется за шкирку притащить своих былых собутыльников в родной городишко. Там выясняется, что все обитатели этой милой британской глубинки ведут себя как-то странно.

Выдавать какие-то еще сюжетные повороты великолепного нового фильма Эдгара Райта «Армагеддец» будет преступлением против зрителя — столько там вкусных моментов. Даже в трейлере могли бы обойтись меньшим количеством откровений. Но мы можем минимум объявить, что третья коллаборация британского режиссера с Саймоном Пеггом и Ником Фростом ни капли не уступает былым свершениям этого трио — «Шон против мертвецов„ и «Типа крутые легавые». И в этом фильме создатели наполняют жанровое кино (на этот раз апокалиптический сай-фай) историей крепкой мужской дружбы, уважением в адрес повернутых на фантастике гиков, сатирическими комментариями о британской культуре и даже долей блокбастерного сахара, которого в этом сезоне оказалось на редкость мало. Time Out поговорил с отчаянной троицей в пабе, настолько английском, насколько можно найти в ньюйоркском даунтауне.

Насколько я знаю, идея снять таое кино возникла еще во время работы над “Крутыми легавыми„.
Эдгар Райт: Мы снимали «Крутых легавых„ в моем родном городке Уэллс в Сомерсете, и помню, как я отсматривал то, что наснимали за день, и вдруг подумал: «Стоп-стоп-стоп, как это «Старбакс» в кадр попал? Его же раньше там не было». Пришлось монтажерам вымарывать его из картинки. Потом такая же ситуация была с невесть когда выросшим на углу и угодившим в эпизод «Макдоналдсом». «Господи, я уже не узнаю свой родной город», — вот тогда то семя и упало в благодатную почву.

Слышал, что вы в юности тоже затеяли такой алко-марафон, как в завязке фильма. Было такое?
ЭР: Увы, да. Что-то такое мы с друзьями учудили, когда нам стукнуло по 18 лет. Да-да, хочу особо отметить, что у нас в Англии совершеннолетие наступает раньше, чем в Америке.
Саймон Пегг: Уж будь добр (смеется).
ЭР: Наше приключение закончилось так же плачевно, как и в фильме. В 21 год я даже сценарий написал по мотивам, назвав его «Марафон». Очень в духе этих дурацких фильмов о вступлении в совершеннолетие, вроде «Под кайфом и в смятении». Конечно, фильма по тому сценарию так никогда и не сняли, но я постоянно возвращался к нему в мыслях — вдруг в этой истории есть комический потенциал. А потом, когда мы прокатывали «Крутых легавых», я задал себе вопрос, а что случится, если те подростки, как подрастут и станут ответственными членами общества, захотят довести до конца свой подвиг, чтобы лучи былой славы согрели их сердца теперь.

То есть, завести эту историю в фантастическую степь вы изначально не собирались?
ЭР: Эта мысль пришла в голову позже. Но вся эта череда сильных фантастических фильмов подсказала мне, как реализовать то самое горько-сладкое чувство, о котором я упоминал: когда ты чувствуешь себя чужим в родном городе и не узнаешь уголки, казавшиеся родными в детстве.
Ник Фрост: А так и со всеми нами. Чем глубже погружаешься в прошлое, тем больше убеждаешься, что все, что ты помнил, постепенно исчезает. Это как на быстрой перемотке просмотреть недельную съемку вазы с фруктами: ррраз — и они сгнили.

То, как вы обращаетесь с тремя жанрами разом — с зомби-муви, кино о дружбе и теперь с фантастикой, — ни разу не скатывается в пародирование.
СП: Жанровые элементы сродни Троянскому коню. То есть, ты зазываешь публику на фильм про пришельцев, и они ожидают увидеть что-то, что миллион раз уже случалось на экране. Но оказывается, что история не такая простая.
НФ: Да уж, в пародию мы упаду наигрались в фильме «Пол: секретный материальчик».
СП: Мне вот кажется, что мы вообще никогда пародиями не занимались. Мы могли использовать какие-то элементы, адаптировать их к нашим нуждам, но мы же никогда не передергивали. Ну может, «Крутые легавые» подошли ближе всего к пародии на полицейский боевик, когда посмеялись над клише жанра, перенеся все эти монументальные погони и перестрелки в английскую деревушку.
ЭР: И там еще поворот смешной, когда уже, вроде, понятно, что в этой глуши работа полицейского совсем не похожа на события «Плохих парней 2», — вдруг к развязке оказывается…
НФ: …что очень даже похожа.
ЭР: Впрочем, «Армагеддец» хотели сделать так, как в нашем детстве сай-фай снимали. Там угроза всегда была метафорой — коммунизма, конформизма, чего-то политического, актуального в тот момент. И для нас нашествие пришельцев — прием, которым мы хотели обозначить некоторые моменты личного восприятия. А именно, когда открываешь для себя, что город твоего детства, с которым столько всего хорошего связано, на деле оказывается жуткой дырой.