Бедный, бедный Павел
Узнав, что это только половина книги, я удивился — то есть, продолжение будет называться «Хроники Раздолбая-2. Похороните меня за плинтусом-3»? Нет, продолжение будет называться «Хроники Раздолбая-2. Спор на балу Воланда„. И это не совсем “продолжение„ поймите правильно – я не собираюсь “штамповать сиквелы„. Просто задуманный роман очень большой, около 1000 страниц, и в издательстве сразу решили, что он будет выходить в двух книгах. Можно было, конечно, еще года полтора подождать, подержать первую написанную книгу в столе, и выпустить потом все вместе, но кто знает, что будет через полтора года. Да и психологически мне было бы тяжело писать вторую книгу, „сидя“ на рукописи первой. Чтобы отделить одну книгу от другой, нужно было придумать два подназвания. Одно у меня родилось сразу „Спор на балу Воланда“, а второе никак не рождалось. Так что решили не мучиться и назвали „Похороните меня за плинтусом-2“. Книга написана в том же стиле, что и „Плинтус“, так что это вполне оправдано.
По моим ощущениям, подробности жизни 90-х напоминают труды нашего питерского летописца Стогова. Когда я писал эту книгу, у меня не было цели с кем-то конкурировать, биться за литературное признание или опровергать ярлык “автора одной книги„. Я начал писать этот роман по одной единственной причине – он родился внутри меня несколько лет назад и его нужно произвести на свет. Вот и все. Есть вещи, которые я считаю важным сказать, причем, я до них еще не добрался, потому что история очень большая.
Вас больше интересует дух времени или сюжет? Все вместе, я не могу сказать, что я что-то от чего-то отделяю. Актеры могут играть в театре на пустой сцене, но в декорациях спектакль оживает. Так же и в книге – приметы времени – это декорации для сюжета.
Я встретил в одном из ваших интервью сравнение с ДухLess и сразу вспомнил, что книгу Минаева даже сам автор называет реконструкцией эпохи. Когда хочешь, чтобы тебя быстро и сразу поняли, пытаешься дать какой-то ориентир. Говоря о второй книге, я где-то упомянул “Духлесс„, но это сравнение не совсем верно. Первая часть “Хроник„ — о девяностых, а вторая — о двухтысячных, и мы все знаем, чем были славны наши двухтысячные. Все это прекрасно описано в ДухLess, и поэтому была упомянута эта книга. Но я ни в коем случае не пытаюсь повторять эту историю и описывать то же самое. Если в ДухLess герой был центровым персонажем на празднике жизни, то Раздолбай — аутсайдер, который смотрит на этот мир через щелочку. А мне важно не то, как он взирает, условно говоря, на сверкающие ночные клубы, а то, что происходит у него в этот момент душе, и к чему его это подталкивает.
Вы отказались давать главному герою имя, стремясь к универсальности персонажа, чтобы каждый читатель мог идентифицировать себя с Раздолбаем. И в фильме Снежкина “Похороните меня под плинтусом», удачно обыгран аутентизм ситуации — внимание не акцентируется ни на месте, ни на времени действия. Но ведь девяностые в Москве — это совсем не то же самое, что девяностые в Челябинске. Универсальность в другом. Раздолбаи в Москве, Раздолбаи в Челябинске и Раздолбаи в Чебоксарах будут ставить перед собой одни и те же вопросы — о поиске себя, о том, что можно и чего нельзя делать, чтобы занять достойное место в жизни. Просто решаться эти вопросы будут на разном уровне, но суть не изменится.
В книге есть важный герой, христианин, который рассказывает Раздолбаю о религии. Последние годы мы постоянно обсуждаем и осуждаем церковь и постепенно приходим к выводу, что систему пора менять. У вас есть мысли на этот счет? Чтобы обсуждать, а тем более думать об изменениях, надо в первую очередь понимать. И это как раз главная цель написания моей книги. Показать, как все это работает, изнутри. Потому что если смотреть на церковь только снаружи, как на закрытую коробку, то для людей с критическим складом ума все будет заканчиваться осуждением священников на иномарках и неприятием малопонятных обрядов. Я хочу показать таким людям, что скрыто внутри коробки, провести их туда вместе с героем. А для того, чтобы к началу действия второй книги читатели поверили в критичность ума Раздолбая и в его беспристрастность, необходимо показать все его становление с подросткового возраста.
В интернете уже появились первые отклики, вы следите за обратной связью? Наши коллеги из Москвы написали довольно жесткую рецензию. За откликами слежу. Ваши коллеги написали жестко, другие читатели написали очень тепло – мнения полярные, и это было ожидаемо. „Плинтус“ — универсальная вещь, которая нравится почти всем, а „Хроники“ — совершенно другая история, построенная по другим законам. Была бы у меня цель собрать максимум читательских восторгов, я бы такую книгу не писал. Но цель была другая, я о ней сказал чуть выше, и понятно, что многим эта история покажется чуждой. Одно дело – короткая эмоциональная повесть про „несчастного котеночка“, которая бьет точно в сердце, и другое дело – длинный роман о духовных поисках „шелудивого Раздолбая“, обращенный не столько к эмоциям читателя, сколько к его рассудку. К тому же, сейчас вы пытаетесь судить половину истории. Представьте, что я дал вам прочитать половину повести “Похороните меня за плинтусом„ — без финального монолога бабушки, без письма отчима, без разговора дедушки и его друга на кухне. В лучшем случае вы написали бы в рецензии, что это забавные “Денискины рассказы», но ничего серьезного в книге нет. Так что пишите в рецензии, что считаете нужным, но все-таки учитывайте этот момент.
А вы не боитесь, что человек прочитает эту половину и не захочет дочитывать? Значит, это просто не его история, душа не лежит. Может быть, это будет к лучшему – вторую книгу прочтут лишь те, кому она адресована.