Дэниел Крейг о новом Бонде

Первый вопрос от Ричарда Кила, который играл Челюсти в «Шпионе, который меня любил» и «Лунном гонщике». Он хочет знать, как роль Бонда изменила вашу карьеру.

Да, это, без сомнений, многое изменило. Могло быть и по-другому, если бы «Казино Рояль» не оказался таким успешным. Вот тогда было бы, скажем так, поинтереснее. Что касается ролей, которые мне стали предлагать после Бонда, то по крайней мере теперь мне дают читать то, что раньше не давали. Мне, может, и не достаются все те роли, которые от меня ждут, но показывают мне, точно, много. Это заставило и меня быть поактивней в поиске ролей. Я в прошлом году снимался у Эдварда Цвика  «Вызове», кино про Вторую мировую с Ливом Шрайбером и Джейми Беллом — вот это одна из тех ролей, что просто свалилась на меня. Раньше никогда бы ничего такого не предложили.

Ричард Кил также хочет спросить…

…нет, я не одолжу ему свою машину.

…кто ваш любимый актер и не пытались ли вы его копировать. Возможно, у вас был кумир в юности?

Ответ: нет. Определенно нет. Я много кем восхищался, но старался не зацикливаться. После каждого просмотренного фильма я, как и все, минут на 10—15 становлюсь главным героем. И каждый раз это кто-то новый. Я восхищаюсь и уважаю таких людей, как Пол Ньюман, великих актеров — Роберта Редфорда, Стива Маккуина. Они были еще и настоящими кинозвездами.

Теперь вопрос от Дамы-командора ордена Британской империи Стеллы Римингтон, бывшей главы Ми-6.

Е*ать! У вас что, семья со связями?

.

Вы когда-нибудь встречали настоящего агента британских спецслужб?

Во-первых, как бы я узнал шпиона, если б встретил его? Хотя я встречал многих спецагентов, которые часто работают под прикрытием. В целом, их легко узнать, так как по ним видно, что они способны убить.

Так значит, ни один шпион не пытался подать вам какой-то знак?

Что? В смысле, кивнуть и подмигнуть мне? Нет.

Джонатан Прайс, он был злодеем из «Завтра не умрет никогда», хочет знать, кто ваш любимый валлийский злодей бондианы.

(Взрывается от смеха). Роберт Шоу был валлийцем? (Шоу играл в «Из России с любовью», но вообще-то он родом из Ланкашира. — Прим. Time Out).

Когда играешь Бонда, все начинают обращать на тебя больше внимания. Вы обсуждали с самим собой этот момент? Разумеется. Я вел с собой долгие — возможно, даже чересчур громкие — беседы, слушал все советы от друзей, родных и коллег. Когда же дошло до дела, я решил принять все как есть. Нет смысла сниматься в фильме про Бонда — или любом кино за 200 миллионов — и прятаться потом на полгода. Нужно выходить к людям и делать свою работу. Нужно ждать всего этого внимания, а не думать: о боже, я не знаю, как с этим справиться. Хотя я вел себя так же, как всегда, и старался сохранять свою частную жизнь в тайне. Мои друзья и семья должны были оказаться как можно дальше от всей этой шумихи.

Вопрос от Джона Клиза (британский комик, один из «Монти Пайтон». — Прим. Time Out): насколько высоким должен быть Бонд?

Ублюдок! Скажите ему, чтоб шел на хрен! Уж точно ниже, чем Джон Клиз! А он ростом два метра, кажется.

Вопрос от Стивена Доррила, автора книг про Ми-6. С чем вы столкнулись при съемках нового фильма, что могло бы пригодиться реальному спецагенту?

Надежность! Осознание моральных вопросов. Понимание мира. В этом фильме не так много гаджетов, как раньше.
Мы не делали на них упор, но не скажу, что так будет и в будущем. Да и все равно они есть — есть кое-что под названием «Умная стена», она основана на реальной примочке Ми-6. Мы пытались интегрировать гаджеты в быт спецагента, так что там нет такого «Ага, вот и гаджет!» Все выглядит естественно. Мы живем в мире слежки и спутникового наблюдения. И рано или поздно мы с этой проблемой столкнемся.

Вопрос от сэра Роджера Мура. Кто ваш любимый Бонд в промежутке между Шоном Коннери и Тимоти Далтоном?

(Смеется). Это вы, сэр Роджер! Все знают, что я фанат Шона Коннери. Но я всегда был тронут тем фактом, что первым фильмом, который я смотрел в кино с отцом, был «Живи и дай умереть» — как раз с Муром.

Вы вообще общались с прежними Бондами?

Я иногда разговариваю с Пирсом Броснаном. У нас один и тот же пресс-агент, так что бывает по телефону с Пирсом болтаю: «Как жизнь, как дела?» — в таком духе. Он искренне поддерживал и воодушевлял меня, как мог, когда я стал играть Бонда.

Сэр Роджер еще хочет знать, купите ли вы его автобиографию.

Возможно! Куплю. Он мне подпишет экземпляр? Вы, наверное, выдумали все эти вопросы сами!

Вопрос от Луиз Пойнтер, крупье казино «Гала» на Тоттенхэм Корт Роуд.

А этот вы когда получили? Втри часа ночи?

Она хочет знать, в курсе ли вы, что такое французская ставка? Звучит грязно.

Если это включает двух девушек, то да, я в курсе!

Похоже, это включает ставку на три поля в рулетке.

О да, я точно знаю, что такое французская ставка — хотя мне с ней и не везло.

Менеджер бара в отеле Duke’s спрашивает: мартини — взболтать или смешать?

Даже не знаю, кто теперь смешивает коктейли. Я люблю мартини со льдом, так что придется взболтать.

Он хочет, чтоб вы знали: в Duke’s подают настоящий мартини «Веспер». Вы его пробовали?

Да, десять, что ли, выпил. Сбивают с ног. В предпоследний раз, когда мы их употребляли, я оказался на полу. И мы делали их так, как надо: полная порция джина, полная порция водки и еще ликер сверху. Сногсшибательно!

Джин или водка? С лимоном или с оливкой?

Водка. С оливкой.

Племянница Яна Флеминга Люси Флеминг интересуется, раз вы всегда в форме, не думали ли вы пройти полный курс морского пехотинца и получить зеленый берет.

Нет, оставлю это профессионалам! Эти морские пехотинцы всегда делают мне больно, мой инструктор — один из них. Меня они пугают.

Фильмы бондианы — студийные гиганты, но они всегда были семейным делом: Флеминги и книжки, семья продюсеров Брокколи и фильмы. Как вам этот момент?

По-моему, это уникально. И это все заслуга Майкла и Барбары (соответственно приемный сын и дочь первого продюсера бондианы Кабби Брокколи. — Прим. Time Out). Они делают голливудский фильм настолько далеким от Голливуда, насколько это возможно. У них словно своя автономия — все благодаря любви к книжкам, которая досталась им от Кабби и которую они ревностно охраняют.

Брокколи сделали большую работу, чтобы осовременить Бонда, сделать его уместным в мире Борна и цифро-вых эффектов.

Будем честными, это шоу-бизнес. Кабби Брокколи и его сопродюсер Гарри Зальтцман это знали. Ранние фильмы бондианы определяли шпионский жанр в 60-х, потому что снимались на местности. Они снимались в Токио, в Рио, где угодно. Мы продолжили эту традицию, очень хорошую. Благодаря такому подходу фильм становится событием для зрителя, чем-то особенным, ярким.

Двадцать два фильма спустя, должно быть, сложно сохранять это чувство чуда.

Так и есть, и вот почему так умно было со стороны Марка найти эти места в Панаме, где мы снимали. Там есть город Колон, экономически очень депрессивный, но это чудесное, чудесное место, одно из волшебных мест. И вот оно на экране. Мы были в Чили, это тоже будет в фильме. Марк был очень настойчив в выборе мест для съемок. Мы изо всех сил старались сделать места съемок персонажами. Все, чтобы облегчить мне участь!

Марк привел с собой много новых людей. Похоже, за кадром была небольшая встряска.

Это не было встряской.Новые монтажеры, художник по костюмам, художник-постановщик…

Не было никаких агрессивных перемен. Марк пришел и начал искать людей, новых людей. Он торопился. Уже есть 21 фильм о Бонде, и мы хотели добиться обновления. Для меня очень важно, что мы не стали просто переснимать «Казино Рояль». Да, это сиквел, но мы должны были рисковать и пробовать что-то другое. Новые идеи, новые люди — люди, с которыми можно разделить панику!