«Я бы обратил внимание не на то, что открылось, а на то, что не закрылось» | Главное | Time Out
Главное

«Я бы обратил внимание не на то, что открылось, а на то, что не закрылось»

  14 марта 2013
6 мин
«Я бы обратил внимание не на то, что открылось, а на то, что не закрылось»
Василий Гатов, медиааналитик, вице-президент Гильдии издателей

Есть ощущение, что в последние года три с нашими медиа случился какой-то важный перелом, это так? Ну это, знаете, как в парадоксе Фалеса. Что значит важный? Один – не куча, два – не куча, три – не куча, а четыре – куча. Превышение отметки в 40 миллионов пользователей российского интернета оказалось той самой кучей. После чего даже довольно экзотические медиапродукты начали подхватывать довольно заметные объемы аудитории.

Экзотические – это какие? Странно сделанные, со странным контентом. С хорошим интерфейсом, но плохим содержанием. С хорошим содержанием, но плохим интерфейсом. Остротаргетированные издания, довольно неожиданно получающие довольно большой вес в общем объеме. Например, The Village – довольно узко таргетированный продукт на микроскопическую московскую аудиторию людей, которые носят кеды Ralph Lauren. Как вдруг его начинают читать конкретные пацаны из Челябинска.

Вы сразу про интернет, а на бумажных изданиях уже совсем поставлен крест? С бизнесом, построенным на «бумаге», не все так плохо, как могло бы быть. Консервативность рекламодателя держит эти издания на плаву. Онлайн-издания же платят слишком много денег той системе посредников, которая возникла между площадками и рекламодателем.

А технологически, идейно у бумажных медиа ничего за это время не произошло? Есть такой старый анекдот: алкоголики украли бочку спирта, выпили сколько смогли, проспались, еще выпили, снова проспались, потом в бочку случайно упала кошка и утонула. Они снова выпили, а потом на дне осталась только кошечка – и они стали ее выжимать со словами: «Ну кошечка, ну еще 100 грамм». К сожалению, состояние сегодняшних печатных СМИ иллюстрируется этой фразой. Да, это вполне прибыльный, если он успешный, вполне устойчивый бизнес, в котором к сожалению, все идет под откос. И причина этого спада не в том, что продукт плохой или что торговать мы им не умеем, – потребитель изменился.

Окей. Какие из медиа, открывшиеся в последние годы, вы считаете яркими и заметными? Я бы обратил внимание не на то, что открылось, а на то, что не закрылось. Что продолжает бороться за существование. Ярких печатных запусков за последние годы я бы не назвал. Все, что делает компания Look At Me, это очень сильно. Все их проекты осмысленны, у них очень хорошие аудиторные ориентиры и они про то, чтобы создавать новые месседжи.

Slon.ru, телеканал «Дождь»? Уважаемый мной Slon много лет последовательно создает концепцию коллективной журналистики, когда текст пишет не один человек, а группа авторов. «Дождь» доказывает, что необязательно следовать правилам телевидения, чтобы быть интересным – при этом ты не обязательно хороший, но ты интересный, прикольный и так далее. Но они продолжают следовать старой редакционной модели: надо создать редакцию, она будет собирать новости, мы эти новости будем вещать, а потом, может, будем обсуждать их со своими читателямизрителями-слушателями.

Самая главная проблема редакции, в том что она избыточна – по определению вынуждена содержать больше людей, чем на самом деле нужно для сегодняшнего номера издания или даже всего содержания телеканала или радиочастоты. Потому что брендом этого медиа был обещан некий абстрактный ассортимент, который необходимо поддерживать.

Какая-то альтернатива у этого есть? При том что я человек свободных взглядов на редакционные процессы, я не знаю, как будет выглядеть эффективный метод наполнения массовой коммуникации завтрашнего дня. Сейчас вообще сложнейший период для коммуникационной сферы, происходит ломка современных концепций информационного общества – с пропагандой, со средствами массовой информации, с вещанием вместо диалога, с сознательным искажением повестки дня в угоду ее развлекательности и так далее. На это место приходит что-то другое. Мой друг Андрей Мирошниченко (медиааналитик. – Прим. Time Out) концентрируется на идее вирусного редактора – когда коллективный разум интернета фильтрует новости лучше, чем любая редакционная машина. А я не уверен, что редакционная машина окончательно должна быть списана. Например, вирусный редактор не обладает способностью сторителлинга – он не может рассказывать истории, он дает «лоскутное одеяло» из новостей, которое еще нужно сшить. А люди привыкли, что кто-то рассказывает им истории, от Арины Родионовны до Дмитрия Киселева.

Какие еще тренды свойственны современным медиа? Аудитория стала смотреть значительно больше видео. Это частично связано с проблемами телевидения и соответствия телевидения запросам молодых аудиторий, но также и с тем, что предложение видео в интернете стало шире. И еще одна вещь, которая сейчас только начинает как тренд проявляться – усредненного канала на мобильном девайсе стало хватать для любого звука, в том числе очень качественного. И весь текущий год станет годом оцифровки звука, который еще не был таким образом обработан.

Существует много обстоятельств, когда мы вынуждены ограничиваться слуховым каналом – например, пробка. И при наличии хорошей связи в больших городах это дает удивительный шанс сказать, что нет никакой монополии на радиочастоты. Интерактивное радио, радио-on-demand – в ближайшие два года это будет бешено развиваться. Существует ли опасность ограничения френдленты, из которой мы сейчас и получаем значительную часть новостей и вообще информации о мире? Я не хочу обсуждать социальные сети как элемент медийности. То, с чем мы сегодня сталкиваемся, это, очевидно, промежуточная стадия. Я думаю, что в ближайшие парутройку лет мы увидим очень существенную эволюцию всех соцсетей в область более сложных мобильных экосистем. Когда вы в равной степени будете читать заметки человека, живущего в Нью-Йорке, человека, с которым у вас общие музыкальные интересы, человека, с которым вы болеете за одну футбольную команду, и человека, с которым вы трахаетесь, простите. И все они будут находиться в неком очень близком доступе, где вы не будете делать различий между постом и звонком, смской и имейлом. Эффективность этой среды коммуникаций очевидна всем, но для того, чтоб описанное стала реальностью, нужно обеспечить существование гораздо более сложных алгоритмов идентификации, чем те, которые есть у нас сегодня. Ключевые интересы того же Facebook больше не связаны с компьютером, потому что следующая экосистема будет экосистемой ультраприватного устройства, вашего мобильного телефона или планшета. Один очень простой пример. Когда, по вашему мнению, была отправлена первая смска?

В 1990-х? В 1997-м году. А сегодня каждый день отсылается примерно 400 милиардов смс-сообщений – это больше, чем имейлов, включая спам. Этого медиума просто не существовало 15 лет назад. Его место занимали телеграммы. Так что предвидеть то, что будет происходить в области персонально-массовых коммуникаций через пару лет, – это из области библейских пророчеств.