Ольга Корсунова о фотопетербурге
Любите ли вы свой город?
Да. Хотя это очень непростой город. У меня три «моих» места. Тува, где я жила, Ладога и Петербург. И два других я сравнивала по силе с Петербургом. Они такие же мощные, хотя и совершенно разные. Город меня не выталкивал никогда. И что ни делаешь, он всем руководит.
Какие перемены в городе особенно важны для вас?
Самое банальное — для меня как фотографа и любителя фотографии — это то, что теперь ни за что не снимешь пустого пространства — набережной или площади, везде машины. У меня все время идет диалог с фотографами вот о чем: когда Петербург назывался Ленинградом, все как подорванные искали в нем и снимали Петербург. А сейчас все снимают Ленинград. Я оворю: «Вот вы живете в городе, он такой, какой есть, с рекламой, с кучей людей, машин». Я всех фотографов прошу, принесите мне «сейчашний» Петербург. А мне отвечают, что снимать его невозможно.
Чем вы это объясняете?
Не знаю. Когда кто-то хочет снять город, оказывается, что на том месте, где он нашел «вид», все уже истыркано ножками штативов за 150 лет. Мне очень не хватает отснятого сейчас города. От перемен никуда не денешься. Жалеть о том, что было, значит никуда не двигаться и застрять в одном времени. Застревать не хочется.
То, что называют ленинградской школой фотографии, еще живое явление или уже история?
Я много думала и разговаривала на эту тему, можно ли это называть школой. Началось все с Бориса Смелова. Он учился во Дворце пионеров, и у него был учитель, который давал не просто технические вещи, а философию фотографии и трепетное отношение к ней. Насчет школы: дух фотографический жив, да. Это такой дух черно-белой, строгой фотографии, при этом немножко пыльной. Старый Петербург все равно вылезает все время.≠
Получается, что школа — это сам город.
Да, метафизика какая-то городская. По другому не объяснить. Школа — это когда от мастера к мастеру передаются приемы. А тут скорее состояние, которое сложно описать. Но оно точно присутствует, не перепутаешь.
Вы 18 лет жили на Ладоге. Когда вернулись, как вас принял город?
Да я как будто и не уезжала. Я часто тут бывала. Почти сразу я сделала выставку в галерее «Дельта». Показала 70-е годы, около ста портретов, оформила их как дома. Туда заявилась немыслимая толпа, все, кто был на этих фотографиях. Потом меня позвали руководить в Центре фотографии проектом Балтийской фотошколы. Я стала работать с молодыми авторами, перемешивать их с известными и сильными. Сначала все вставали на дыбы, а сейчас сборные выставки — это само собой разумеется. И к кураторству отношение изменилось. Раньше все говорили, что кураторы — это кровопийцы на авторской шее. Теперь все понимают, зачем нужен куратор.
Чего не хватает для прорыва?
Большого выставочного пространства, специально фотографического. Хороших учебных заведений. Надо много привозить — и классики, и современной фотографии. Но и пространство созреет, и люди появятся. Сейчас молодые очень сильные. Все теперь ездят, смотрят, знают, как должно быть.
Журнал Time Out читаете?
Да, у нас почти все номера есть. 40 лет — это очень большой срок. Раз столько продержались, значит, правильной дорогой идете.