Правда, что в процессе съемок сценарий как-то сильно менялся? Иногда до неузнаваемости. Так что от первоначального сценария вовсе ничего, кажется, не осталось – только какие-то общие черты. В остальном мы фильм по ходу съемок создавали. Все эти дико красивые объекты, декорации… Причем все это делалось за какие-то смешные деньги, буквально из ничего, меня это потрясло. И мы, актеры, работали без гонораров, и все, кто фильм делали, создавали его на чистом энтузиазме. Это же совсем другое ощущение, когда работаешь за просто так.
Со съемочной площадки доносились удивительные новости, в частности про тех, кто там играет. Кого-то вовсе не оказалось на экране – фильм так сильно порезали? Просто мы сняли так много материала, что не резать просто нельзя было.
Не страшно вообще-то в фильме про смерть сниматься? Ну ты же знаешь – я работаю с хосписами.
Потому и спрашиваю. Трактовать фильм каждый зритель волен и даже должен по-своему. Смерть, как воспринимает ее Рената – как что-то карнавальное, веселое, – я уважаю и принимаю.
