Соло для троих

Жака Бреля и Владимира
Высоцкого знают все, имя Карела Крыла в России знакомо немногим, но к французскому и русскому поэтам чешский бард
присоединяется без труда: та же страсть, тот же надрыв, то же одиночество в крови. Родившийся позже своих коллег (Брель
в 1929-м, Высоцкий в 1938-м,
Крыл в 1944-м) и проживший
жизнь также не слишком большую, но яркую (ушел в 49 лет,
как Брель), чешский поэт для
своих соотечественников значит столько же, сколько Брель
и Высоцкий для своих. Так же фразы из песен стали пословицами; так же кинематографистам достаточно запустить за кадром поющего Крыла, что-бы стала ясна эпоха и интонация этой эпохи. Не удивительно, что возглавляющий балет
Чешского национального театра Петр Зуска, человек совсем
иного поколения (ему 42), когда
захотел поговорить о судьбе поэта в родном/неродном отечестве, выбрал именно эту троицу: Брель-Высоцкий-Крыл.

Пять лет назад на Мариинском фестивале с Зуской станцевала дуэт Les bras de mer Диана Вишнева. Коллеги-критики
тогда отвергли французский
словарь и вместо обычного «Узкого залива» именовали
спектакль то «Рукава моря», то «Объятия моря». Если вспомнить ту постановку, объяснений
не потребуется: Зуска похож
на самого себя. Его тексты грубоваты, шероховаты, надежны;
мужчины одеты, как обычные
граждане, в пиджаки и брюки
(никаких узорных подштанников классического балета!), женщины — в легкие платья. Зуска
не утаскивает зрителя в сказочные страны — все истории, сочиненные им, происходят в реальном мире, и он будто настаивает на том, что танцовщики — такие же люди, как мы с вами. Но мы ведь с вами не можем пересечь сцену в прыжке? Вот и своим артистам (а это классическая труппа, в репертуаре у них
и «Лебединое», и «Сильфида»,
и «Онегин» Крэнко) Зуска этого не позволяет. То есть иногда
кто-то вдруг вспорхнет в антраша или встанет девушка в ладный арабеск, но тут же засмущается: ой, что это я, это же на повседневную жизнь непохоже.

«Соло для троих» собрано
из кусочков, иллюстрирующих
песни трех поэтов с гитарой.
Иногда это буквальная, прямая
иллюстрация — как забавный
скетч под музыку «Москвы-Одессы», где восемь путешественников с чемоданами
маются ожиданием, а нахальная стюардесса в это время
беззаботно полирует ногти.
Иногда — иллюстрация поэтическая, то есть на самом деле куда
более адекватная — отчаянный
монолог девушки под «Все не так, ребята», когда коллеги ее и видят и не видят, производит
впечатление довольно сильное.
Миниатюры, связанные с Брелем, естественно, более галантны. Те же, что идут под музыку
Крыла, содержат наибольшую
энергию протеста — Крыл и прославился прежде всего как
певец Пражской весны, точнее,
ее осени — самая знаменитая его
песня о русских танках в Праге.
Труппа верит в то, что делает,
и танцует с той энергией, что
заложена в выбранных песнях.
Невеликий, но очень обаятельный спектакль.