Господин Неприкасаемый
О мероприятии
Документальная, хотя и вполне художественная история еще одного талантливого наркобарона.
В начале семидесятых, в бурную эпоху фанка, вечеринок и наркотической эйфории, типичный обитатель Гарлема, шпана и наркоман Лерой «Никки» Барнс, начитавшись в тюрьме Макиавелли, решает заняться перспективным бизнесом. Он скупает у итальянских мафиози «порошок» оптом и продает его непосредственно на улицах, без посредников. Дела идут в гору. Умело дистанцировавшись от прямого участия в продажах, а в особо деликатных случаях применяя бензопилу, Барнс стал недостижимой целью для всей полицейской рати. А благодаря эксцентричному поведению и жизни на широкую ногу превратился в ролевую модель для тысяч черных парней и попал на обложку New York Times с подписью «мистер Неприкасаемый».
Практически одновременно с помпезным «Гангстером», изображающим труды и дни одного черного наркобарона, в прокат выходит документальный очерк о судьбе другого — Барнс, кстати, присутствует и в фильме Ридли Скотта, только на втором плане (там его играет Кьюба Гудинг-мл.). Похожи (своей банальностью) и методы обоих режиссеров: энергичный монтаж нью-йоркских трущоб и роскошных гангстерских покоев, голые бабы фасуют героин, гитарное кваканье за кадром — короче, вечеринка в разгаре.
Потомственный документалист Марк Левин, конечно, работает на принципиально другом (и более интересном) материале. Он склеивает архивные кадры с интервью непосредственных участников событий. Левину удалось даже разыскать самого Барнса, укрывающегося по программе защиты свидетелей (правосудие его все-таки настигло, но пошло на компромисс). Три предваряемые цитатами из Макиавелли части образуют классическую эмоциональную схему «лето — осень — зима». Но режиссер показывает не столько обычную историю взлета и падения, сколько превращение Барнса в массмедийный феномен.
Вскрывая причины популярности «мистера Неприкасаемого», Левин фокусируется главным образом на светлых сторонах жизни драгдилера: стильные мужчины в дорогих костюмах, крепкое мужское братство, твердые принципы, открытые двери лучших клубов, доступные женщины, умница жена. Все преступления, о которых занудно рассказывают постаревшие полисмены, проходят как-то вскользь, и в итоге остается чуть ли не портрет образцового гражданина. Если бы кто-то вздумал снять такое произведение у нас, его бы вряд ли стал финансировать Госнаркоконтроль.