Выставка AES+F «Предсказания и откровения»
О выставке
Центральный выставочный зал «Манеж» и галерея «Триумф» представили публике масштабный проект ведущих российских художников, получивших широкую известность за пределами России — творческого коллектива AES+F.
AES+F (Татьяна Арзамасова, Лев Евзович, Евгений Святский, Владимир Фридкес) создают свои работы на стыке фотографии, видео и цифровых технологий, но постоянно обращают внимание и на традиционные техники — особенно скульптуру, а также живопись, рисунок и архитектуру.
Выставка представляет собой более чем двадцатилетний срез творчества арт-группы: от «Исламского проекта», начало которому было положено еще в 1996 году, до трансляции записи оперной постановки «Турандот», премьера которой состоялась в январе этого года в театре Массимо в Палермо, Италия.
В состав выставки также вошли магистральные проекты AES+F, такие как грандиозная трилогия «Последнее восстание» (2005-2007, работа впервые продемонстрирована на Венецианской биеннале в 2007 году), «Пир Трималхиона» (2009-2010, впервые представлен на Венецианской биеннале в 2009 году), Allegoria Sacra (2011), а также Inverso Mundus, представший перед публикой впервые на Венецианской биеннале 2015 года. Частью экспозиции станут три серии скульптур: Action Half-Life (2005-2006), «Последнее восстание» (2007) и «Ангелы-Демоны» (2009-2012).
Всего в состав проекта «AES+F. Предсказания и откровения» вошло более 70-и произведений художников из 8 проектов разных лет: видеоинсталляции, скульптуры, ковры, цифровые коллажи.
Масштабные мистические миры AES+F выстраиваются на глубоком понимании иконографии, аллегорий и сюжетов истории классического искусства. Транслируемые через ультрасовременный социокультурный контекст, они открывают свои двери каждому зрителю, жаждущему разгадать гипнотическую игру смыслов. AES+F, как настоящие визионеры, не просто обнажают глобальную ситуацию, в которой находится наш мир сегодня, но и предсказывают то, что наступит уже завтра.
Богатый визуальный язык арт-коллектива, совмещающий в себе эстетику барокко и маньеризма, создает серию ярких гипертрофированных образов, в которых с необходимой долей иронии можно найти себя.
Сюрреалистические фантасмагории, гипнотизирующие зрителя, погружают его в метапространство, где привычные категории добра и зла, красоты и уродства, богатства и бедности, порока и благодетели утрачивают свою императивность.