Roots United: Jeff Mills, Shed, Nocow, Hoopa, El
О мероприятии
«Мне всегда хотелось как-то описать свою музыку, но никогда не получалось подобрать точные слова, — говорит Джефф Миллз, — «Темная? Не то чтобы. Утопичная? Так тоже не скажешь. Футуристичная? В некотором роде — проект «Манифест футуризма» (к столетию документа, написанного Филиппо Томазо Маринетти музыкант представил аудиовизуальную инсталляцию в центре Помпиду — прим. Time Out) можно так охарактеризовать. Последнее слово должно сопровождаться приставкой «ретро»: не зря он до сих пор использует четыре проигрывателя и древнюю драм-машину Roland TR-909 — музыка для него процесс тактильный. Наблюдать Миллза за вертушками — все равно что наблюдать, как Люк Скайуокер управляет в «Звездных войнах» космическим кораблем: ничего не понятно, но чертовски увлекательно. За час он успевает поставить больше семидесяти пластинок, всякий раз присваивая чужую музыку, превращая ее в свою: из-под одной иглы возникает бас-бочка, другая ведет басовую линию, третья — перкуссию, причем откуда именно что появляется, ни за что не догадаешься — чистая магия. «Ошибки случаются постоянно, — говорит Миллз, — я подбираю треки настолько тщательно, что успеваю передумать четыре раза, пока предыдущая пластинка просто-напросто не закончится. Но ошибки — это проявления человеческого, если их не слышишь — значит, слышишь не человека, а машину. На мой взгляд, это не очень интересно».
Первый визит детройтца в наш город пришелся на романтическую эпоху: клуб «Манеж», вечеринка «Рейв-монтаж», танцующий (удивительная, судя по свидетельствам, редкость) главный редактор «Птюча» Игорь Шулинский. Уже тогда считавшийся живым классиком, за прошедшие годы Миллз с успехом этот статус эксплуатировал: озвучивал «Метрополис» Фритца Ланга, записывался с симфоническим оркестром, издавал альбомы мрачного эмбиента и даже заслужил орден от министерства культуры Франции. Нынешний визит служит свидетельством, что все возвращается на круги своя — и несмотря на бесконечные выходы за флажки, Миллз все равно остается в первую очередь великим ди-джеем, за руками которого можно следить бесконечно. Меняется только количество оборудования и уровень мастерства — если раньше он играл на трех проигрывателях, то теперь уже на четырех, а сколько их будет еще через декаду-другую — боязно и представить.
Второй участник фестиваля, — берлинец Рене Павловитц, более известный как Shed, отчасти продолжает дело Миллза: скромный продавец магазина пластинок Hardwax работал в самых разных жанрах (от эмбиента до дабстепа), однако основным для него всегда было техно — как принято в Берлине, побудительное, глубоководное и тревожное. Первый его альбом Shedding The Past получила звание альбома года авторитетного сайта Resident Advisor; третья пластинка Killer, выпущенная в этом году, вполне оправдывает свое название – взять хотя бы трек-убийцу Ride On с хромающим битом и параноидальным вокальным сэмплом.
Петербуржец Алексей Никитин (aka Nocow), в свою очередь, играет музыку воздушную, мечтательную и едва ли не импрессионистскую — на неторопливый дабстеповый ритм пеленой ложатся синтезаторные шумы и причудливые мелодии, сквозь которые то и дело пробиваются звуки природного происхождения — вроде бульканья воды или криков чаек над морской пеной. Вспоминаются в этой связи и прекрасная дебютная пластинка Roraima москвича Moa Pillar, и лесосибирский проект The Taiga, выступавший на прошлой «Электромеханике» – о какой-то новой сцене говорить пока рано, но, как знать, может быть моду в русской электронике вскоре будут задавать именно эти «новые романтики»?
«Мне всегда хотелось как-то описать свою музыку, но никогда не получалось подобрать точные слова, — говорит Джефф Миллз, — «Темная? Не то чтобы. Утопичная? Так тоже не скажешь. Футуристичная? В некотором роде — проект «Манифест футуризма» (к столетию документа, написанного Филиппо Томазо Маринетти музыкант представил аудиовизуальную инсталляцию в центре Помпиду — прим. Time Out) можно так охарактеризовать. Последнее слово должно сопровождаться приставкой «ретро»: не зря он до сих пор использует четыре проигрывателя и древнюю драм-машину Roland TR-909 — музыка для него процесс тактильный. Наблюдать Миллза за вертушками — все равно что наблюдать, как Люк Скайуокер управляет в «Звездных войнах» космическим кораблем: ничего не понятно, но чертовски увлекательно. За час он успевает поставить больше семидесяти пластинок, всякий раз присваивая чужую музыку, превращая ее в свою: из-под одной иглы возникает бас-бочка, другая ведет басовую линию, третья — перкуссию, причем откуда именно что появляется, ни за что не догадаешься — чистая магия. «Ошибки случаются постоянно, — говорит Миллз, — я подбираю треки настолько тщательно, что успеваю передумать четыре раза, пока предыдущая пластинка просто-напросто не закончится. Но ошибки — это проявления человеческого, если их не слышишь — значит, слышишь не человека, а машину. На мой взгляд, это не очень интересно».
Первый визит детройтца в наш город пришелся на романтическую эпоху: клуб «Манеж», вечеринка «Рейв-монтаж», танцующий (удивительная, судя по свидетельствам, редкость) главный редактор «Птюча» Игорь Шулинский. Уже тогда считавшийся живым классиком, за прошедшие годы Миллз с успехом этот статус эксплуатировал: озвучивал «Метрополис» Фритца Ланга, записывался с симфоническим оркестром, издавал альбомы мрачного эмбиента и даже заслужил орден от министерства культуры Франции. Нынешний визит служит свидетельством, что все возвращается на круги своя — и несмотря на бесконечные выходы за флажки, Миллз все равно остается в первую очередь великим ди-джеем, за руками которого можно следить бесконечно. Меняется только количество оборудования и уровень мастерства — если раньше он играл на трех проигрывателях, то теперь уже на четырех, а сколько их будет еще через декаду-другую — боязно и представить.
Второй участник фестиваля, — берлинец Рене Павловитц, более известный как Shed, отчасти продолжает дело Миллза: скромный продавец магазина пластинок Hardwax работал в самых разных жанрах (от эмбиента до дабстепа), однако основным для него всегда было техно — как принято в Берлине, побудительное, глубоководное и тревожное. Первый его альбом Shedding The Past получила звание альбома года авторитетного сайта Resident Advisor; третья пластинка Killer, выпущенная в этом году, вполне оправдывает свое название – взять хотя бы трек-убийцу Ride On с хромающим битом и параноидальным вокальным сэмплом.
Петербуржец Алексей Никитин (aka Nocow), в свою очередь, играет музыку воздушную, мечтательную и едва ли не импрессионистскую — на неторопливый дабстеповый ритм пеленой ложатся синтезаторные шумы и причудливые мелодии, сквозь которые то и дело пробиваются звуки природного происхождения — вроде бульканья воды или криков чаек над морской пеной. Вспоминаются в этой связи и прекрасная дебютная пластинка Roraima москвича Moa Pillar, и лесосибирский проект The Taiga, выступавший на прошлой «Электромеханике» – о какой-то новой сцене говорить пока рано, но, как знать, может быть моду в русской электронике вскоре будут задавать именно эти «новые романтики»?