Moa Pillar
О мероприятии
Проживающий в Петербурге умный диджей Умка Ди рекомендует проект своего приятеля Moa Pillar как «этнический future garage» и сравнивает его с Darkstar, Burial и Sepalcure. Но куда проще сказать, что он пишет музыкальные фантазии о затерянных мирах, где ни разу не был, но веришь, что звуки эти именно оттуда.
Творчество Moa Pillar востребовано не только в соцсетях, которые скрывающийся под этим ником двадцатилетний Федор Переверзев активно использует. Монетизировать свое умение сочинять изысканную и деликатную электронику ему помогают время от времени случающиеся заказы на музыку для рекламы. «К моей большой радости, заказы становятся все серьезнее: Lexus, Martini, водка «Алтай», – говорит Переверзев. – Помимо заработка это хороший опыт, потому что заказчик задает тебе такие условия, в которых ты еще не работал. А с помощью iTunes Store, Amazon и других сервисов я ничего не заработал, зато значительно расширил аудиторию».
Федор – любопытная личность. Он коллекционирует старинные или просто красивые музыкальные инструменты и необычно звучащие акустические объекты. Например, монгольские смычковый морин хуур и щипковый топшур, грифы которых украшают деревянные головы лошадей. Музыкального образования у него нет, но это не мешает ему штудировать классических минималистов. В основное время он учится в Институте журналистики и литературного творчества – отсюда трепетное отношение к текстам в тех треках, где поет приятель Федора по имени Синекдоха Монток. Они написаны Синекдохой на русском, озаглавлены Федором по-испански и звучат очень доверительно, на манер Михаила Родионова из The Retuses.
Название его новому альбому дала священная для индейцев гора Рорайма, находящаяся между Венесуэлой, Гайаной и Бразилией, – следующий, надо думать, будет посвящен путешествиям по родным просторам. «Я побывал во многих городах России, – говорит Переверзев. – Особенно запомнилась поездка в Красноярск по железной дороге. На третий день тряски у тебя полностью выключаются все функции и остается лишь одна – созерцательная. Вот так лежишь себе, смотришь на таежную красоту и ничего тебе больше не нужно».
Проживающий в Петербурге умный диджей Умка Ди рекомендует проект своего приятеля Moa Pillar как «этнический future garage» и сравнивает его с Darkstar, Burial и Sepalcure. Но куда проще сказать, что он пишет музыкальные фантазии о затерянных мирах, где ни разу не был, но веришь, что звуки эти именно оттуда.
Творчество Moa Pillar востребовано не только в соцсетях, которые скрывающийся под этим ником двадцатилетний Федор Переверзев активно использует. Монетизировать свое умение сочинять изысканную и деликатную электронику ему помогают время от времени случающиеся заказы на музыку для рекламы. «К моей большой радости, заказы становятся все серьезнее: Lexus, Martini, водка «Алтай», – говорит Переверзев. – Помимо заработка это хороший опыт, потому что заказчик задает тебе такие условия, в которых ты еще не работал. А с помощью iTunes Store, Amazon и других сервисов я ничего не заработал, зато значительно расширил аудиторию».
Федор – любопытная личность. Он коллекционирует старинные или просто красивые музыкальные инструменты и необычно звучащие акустические объекты. Например, монгольские смычковый морин хуур и щипковый топшур, грифы которых украшают деревянные головы лошадей. Музыкального образования у него нет, но это не мешает ему штудировать классических минималистов. В основное время он учится в Институте журналистики и литературного творчества – отсюда трепетное отношение к текстам в тех треках, где поет приятель Федора по имени Синекдоха Монток. Они написаны Синекдохой на русском, озаглавлены Федором по-испански и звучат очень доверительно, на манер Михаила Родионова из The Retuses.
Название его новому альбому дала священная для индейцев гора Рорайма, находящаяся между Венесуэлой, Гайаной и Бразилией, – следующий, надо думать, будет посвящен путешествиям по родным просторам. «Я побывал во многих городах России, – говорит Переверзев. – Особенно запомнилась поездка в Красноярск по железной дороге. На третий день тряски у тебя полностью выключаются все функции и остается лишь одна – созерцательная. Вот так лежишь себе, смотришь на таежную красоту и ничего тебе больше не нужно».