Творение

Новый спектакль Жозефа Наджа вновь заставил художника размышлять на темы, которые в той или иной мере проявлялись во всех творениях автора от Comedia Tempio до Sho-go-gen-zo. Речь идет о времени и его природе, или, скорее, в данном случае, о том, каким образом память сочленяется со временем, с традицией, каким образом оно определяет наше отношение к истокам. На этот раз материалом для размышления и творческих поисков Жозефа Наджа послужили рассказы и короткие пьесы Антона Чехова.
Драматический этюд в первом действии, «Лебединая песня (Калхас)» Чехова (написанная в конце 1886 — начале 1887 года), послужил литературной основой, толчком к созданию спектакля. Главный персонаж, Светловидов (само его имя означает: «тот, кто видит ясно»), — пожилой актер, оказавшийся ночью один в старом театре. Только что, по случаю с 45-летия театральной карьеры, состоялся его бенефис в спектакле «Прекрасная Елена» Ж. Оффенбаха, где он исполнил роль прорицателя Калхаса. В тяжелой похмельной голове старика проносятся воспоминания о прошедшей жизни. Прослужив в театре 45 лет, он впервые увидел его ночью и был поражен черной бездонной ямой («точно могила, в которой прячется сама смерть»), местом, где граница между реальностью и иллюзией стирается, становится призрачной, размытой. В пустом театре, предоставленном тьме и призракам, «черная коробка» — сцена — становится для актера пространством, одновременно пустым и наполненным памятью. Это позволяет воспроизвести другое время, вызволить из памяти осколки прошлого и по ту сторону собственного опыта вновь обратиться к источнику своего искусства…
Мириам Блоде