«На ТВ слишком много юмора». Интервью с Кларой Новиковой
Клара Новикова на сцене больше 30 лет: в 1974 году она разделила с Геннадием Хазановым первую премию на V Всесоюзном конкурсе эстрады. Кстати, с того же конкурса началась карьера Аллы Пугачевой, и, так же как и Пугачева, Новикова пережила смену эпох в России, не растеряв народной любви. Сейчас к артистке приклеился образ завсегдатая передачи «Аншлаг», бородатыми шутками участников которой кормят телеаудиторию пенсионного возраста. Но она готова на эксперименты. К своему 60-летию Клара Новикова сыграет в спектакле «Поздняя любовь» по мотивам трагического рассказа нобелевского лауреата Исаака Башевиса Зингера.
В «Поздней любви» вы впервые сыграете драматическую роль…
Я хотела предстать накануне своего юбилея в другом качестве. Один мой приятель, организатор театральной премии «Турандот», показал мне эту пьесу, и, прочитав ее, я не очень поняла, хочу ли я ее играть. Убедил меня старый друг, актер израильского театра «Гешер» Леонид Каневский, предложив сыграть ее вдвоем. Потом нашелся человек, который дал денег, — и все закрутилось. Мы поехали репетировать пьесу в Израиль — душный июль, шла война. Мой муж настаивал, чтобы я вернулась в Москву. Я отказывалась: «Я в Тель-Авиве, а война через сто километров». Для Израиля сто километров — это расстояние, не то что для Москвы. И мы сделали спектакль, а потом с успехом показали премьеру в Тель-Авиве.
Вам легко было адаптироваться к свободному рынку, который возник в России в начале 90-х?
Звезды того времени ушли из государственной системы на вольные хлеба первыми. Вообще, актерская профессия — это всегда рынок. Кого-то приглашают выступать, а кого-то — нет. И от количества появлений в телевизоре не зависит, хотят на тебя идти зрители или нет.
Существует стереотип восприятия Клары Новиковой: Новикова — это «Аншлаг»…
Ну да — и мне не стыдно. «Аншлагу» Регины Дубовицкой — 20 лет. Это одна из первых юмористических программ на ТВ. Она открыла многих артистов и продолжает открывать новые имена.
Вы получаете гонорары за съемки в «Аншлаге»?
Не получала, не получаю и никогда не интересовалась, получают ли другие. А для чего вы задаете мне вопрос о гонорарах?
Известно, что «Аншлаг» приносит хорошие доходы своим владельцам, культурному фонду «Артэс».
Вы говорите про доходы и совсем не знаете про расходы. «Артэс» ведь делает бенефисы артистам. Когда я делала свой бенефис, фонд взял на себя расходы на производство декораций, музыку, аренду концертного зала «Россия», рекламу по ТВ… Но это же бешеные деньги — я не смогла бы оплатить все это из своего кармана.
Бенефисы тоже приносят доход — продаются билеты в зал, продаются телеверсии каналам.
Люди, которые придумали эту историю и хорошо ее делают, имеют право зарабатывать деньги.
Конечно, проблема в другом. Поскольку выступления артистов эстрады вот уже 20 лет пользуются популярностью, их стали показывать по ТВ чуть ли не каждый день. Поэтому у зрителей возникает реакция отторжения — они тихо ненавидят «Аншлаг», в том числе и вас.
Так и у меня есть такая реакция. Я считаю, что на ТВ слишком много юмора. Но понимаете… вот я записываю свой номер, причем требуют всегда новый, и хочу, чтобы он был сделан хорошо. Я знаю, что в «Аншлаге» хорошо снимают. Там восемь камер в зале стоят. Но когда по телевизору пойдет повтор, даже Регина иногда не знает. И мы, артисты, не знаем. А на ТВ повторяют и повторяют одни и те же номера в эфире. Но это же не вина артиста.
Вы не чувствуете себя заложницей ситуации?
Даже не думаю об этом. Вы меня провоцируете на то, чтобы я сказала, что не буду сниматься? Разве я могу не сниматься? Это моя профессия. Мне хочется, чтобы зрители знали, что я еще жива, что я пытаюсь найти новые идеи.
Кто ваша аудитория сейчас?
Она очень помолодела. Вообще стремительно все помолодело. Банкиры сейчас молодые, и зрители тоже. Но людей среднего возраста, конечно, в зале больше.
Я думал, что молодые выбирают Comedy Club.
Наверное. Меня много раз звали на их представления, но я еще не была. Я вижу, что в Comedy Club есть очень талантливые ребята— зажигательные, дикие провокаторы. На эту провокацию к ним и приходит публика. Но я вас уверяю, что на сцене можно обойтись без слова «насрать». Я читаю книги Сорокина и смотрю пьесы Вырыпаева. Я считаю, что на сцене сказать можно все что угодно, главное — как. Но они же потакают зрителю, который кайфует от слова «жопа», и ценностью становится не шутка, а слово в шутке. Я хочу пойти к ним на выступление, но только не на телесъемки. Не хочу, чтобы засняли мой смех, а на монтаже подклеили его к шутке «про жопу».
Вы недавно записывали юбилейный бенефис для Первого канала. Как прошла запись?
Потрясающе. Я приехала на грим к десяти и не выходила с площадки даже во время перерывов. Зрители-то оставались в зале, и я не хотела терять атмосферу. И так до половины третьего ночи!
Вам покажут окончательно смонтированный вариант бенефиса?
Надеюсь. Не знаю. Я отдалась.