«Царь»-скушка
В «Царе» три с половиной десятка статистов разыгрывают столицу Московского царства, в которой ведется многолетний теологический диспут между Иоанном Грозным (Петр Мамонов) и его бывшим другом митрополитом Филиппом (Олег Янковский). Истории как таковой в фильме нет, а диалог между властью и церковью оформлен как две неприятные коллизии, случившиеся с Филиппом. Сначала Грозный заставляет Филиппа судить воевод, неправедно обвиненных в измене (среди обвиняемых — племянник митрополита). Потом Филипп фактически отказывается признать Грозного царем, за что в цепях отправляется в монастырь, где его и душит Малюта Скуратов. Параллельно нам нестрашно показывают всякие ужасы — клеймление, вздергивание на дыбе, распятие, отрубание головы, пожирание человеческих потрохов медведем, парк деревянных пыточных аттракционов и Ивана Охлобыстина в роли цепного пса режима.
Что касается собственно художественных достоинств «Царя», то он снят, как снимали телефильмы в 80-х, то есть это спектакль, но на натуре и с пиротехникой. Мамонов привычно корчится и витийствует, то и дело цитируя Святое Писание, Янковский цитатами не бросается, а просто устало смотрит и тихо просит покаяться. Так проходят долгие два часа. Эффект выходит предсказуемо атеистический и анархический. Фраза: «Вся какая власть от Бога», — произносится в «Царе» так часто и по случаю таких кровопусканий, что вопрос, нужны ли такие власть и бог, возникает очень быстро.
Остается еще третий участник этой трагедии — народ. С ним Лунгин связал какие-то несбыточные надежды. Клубившийся весь фильм серой массой лаптей и армяков, в эпилоге он вдруг вроде бы обретает гражданскую позицию и, как нам намекают, демонстративно не является на праздничную массовую казнь. Аттракционы с колами тихо поскрипывают на морозе, и почерневший Иоанн корчится и шепчет: «Народ… Где мой народ?». Да где-где — проспал, как всегда. Надо было и критикам то же сделать…
Кстати, тут же на Московском кинофестивале покажут обе серии «Ивана Грозного» Сергея Эйзенштейна. Приятно все-таки, когда у людей есть самоирония.