Это мой город: Олег Нестеров
Лидеру «Настоящего московского ансамбля «Мегаполис» Олегу Нестерову 9 марта исполнилось 56 лет. Time Out поговорил с музыкантом о главном месте его жизни и о том, как превратить Москву в свою персональную дачу.
В каком районе вы родились?
В Перовском. Вернее, до 1960 года это был еще город Перово, а я родился в 1961. То есть стал москвичом по праву рождения. Тогда эта агломерация называлась Калининским районом Москвы — Новогиреевская улица, возле Измайловского парка, самого большого липняка Европы.
Как этот район изменился со времен вашего детства?
К моему большому счастью, он практически не изменился. Лес остался лесом. Как он поменяется? Были времена, когда он был почище, и времена, когда он был погрязнее, уток и белок становится то больше, то меньше. Вот и все перемены. Сейчас он чистый и с велодорожками. Но, как и раньше, можно утром уйти гулять и в течение часа не встретить ни единого прохожего.
Малоэтажная застройка из моего детства на месте, разве что в 1970-е построили дома повыше. Ощущение полной замкнутости и герметичности. Район в себе. Как говорят в сообществе собачников Измайловского парка: «От нас не уезжают». Это чистая правда. все жители прекрасно понимают и ценят то, что мы имеем.
Каким он вам казался в детстве и каким кажется сейчас?
Перово сейчас немного беспокойнее и бестолковее из-за более поздней застройки. Но в целом ощущения все те же, что и в детстве. И я очень дорожу видом из окна, который наблюдаю в течение всей своей жизни. По нынешнему адресу я живу с 1966 года.
Самые ощутимые перемены случились после перестройки, общество расслоилось — одни стали попроще, а другие — посложнее. Ну и еще можно отнести к подобным переменам появление дворников-иностранцев.
Чем этот район отличается от остальных?
У него своя великая несбывшаяся история. Например, возле того места, где сейчас железнодорожная станция «Перово», императрица Елизавета Петровна тайно обвенчалась с Алексеем Разумовским, а архитектор Растрелли построил для молодоженов дворец. Главная аллея парка была лучом-просекой, соединявшим царскую резиденцию на Измайловском острове и деревню Перово, владение Разумовского. И там, на этой аллее тот же Растрелли организовал им уединенные места для свиданий.
Измайлово было царскими угодьями, потому и засажено липами. Свои военно-морские эксперименты царь Петр Алексеевич ставил здесь, а Яуза в XVIII веке была такой Рублевкой — вдоль нее строили усадьбы приближенные Петра. Только шла она на восток, а не на запад. Ну и к лучшему — на запад затем ушли деньги и пальцовка. А на востоке кое-что осталось. Вот эта атмосфера ощущается и здорово выделяет это место.
Как говорят в сообществе собачников Измайловского парка: «От нас не уезжают».
Где вы любите гулять в Москве?
Не поверите — в Измайловском парке. Провожу там не меньше часа в день. А если про город говорить, то, пожалуй, всякие банальные места — Патриаршие, Бульварное кольцо, Покровка.
Где вас чаще всего можно встретить?
На улице Правды, там находится офис лейбла «Снегири» и студия «Правда». Признаться, я не помню, как нас туда занесло, это было еще в 1990-е и вышло все случайно. Улица Правды — тоже специфическое место в Москве, невесть откуда взявшийся почти в центре аппендикс, окруженный железными дорогами и бетонным комбинатом «Правда». До любой из трех станций метро идти минут двадцать, что в 90-е расстраивало, конечно.
А офис наш расположен в памятнике архитектуры — ДК «Правда», там внезапно уютный дворик: скамейки, газончик, лиственницы, барельефы. Затерянный мир — и тихо очень. Ну, было тихо, потом ВГТРК вспомнила про свое здание на «Яме» и стала его развивать. Потом сгорела «Комсомольская правда», и в корпусах комбината прописался творческий кластер — репетиционные базы, школы танцев, театральные студии, мастерские татуировок. Стало гораздо беспокойнее, но место свою валентность не изменило.
Ваш нелюбимый район в Москве?
В 2000-х годах я шел по Тверской летним вечером. И с удивлением ощутил со всей ясностью: я, оказывается, не люблю Москву. Это меня очень расстроило, потому что я москвич, и группа-то у меня называется «Мегаполис». Но я понял, что не напишу здесь больше ни одной песни. Слава богу, грянул кризис 2008 года. После этого москвичи стали гораздо внимательнее относиться друг к другу. Тогда я понял, что можно каждый район делать родным и любимым, и даже под настроение превращать Москву в свою персональную дачу.
Ваш любимый московский ресторан для встреч с друзьями?
Friends Forever на Патриарших. А еще мы играем спектакль в центре имени Всеволода Мейерхольда, так что я часто по делам встречаюсь с людьми в «Хлебе насущном».
А про еду можно вспомнить хоть «Сказку Востока», куда меня водили мои армянские друзья, хоть почивший недавно Ragout.
В каком ресторане в Москве лучшие завтраки?
Дело в том, что я не до конца образцовый горожанин. К примеру, настоящие москвичи живут все в Трехпрудном, а я из Перово. Поэтому для меня лучший завтрак это так: после часовой прогулки в Измайловском парке поставить какой-нибудь фортепианный концерт Моцарта и сварить кофе к круассанам.
В 2000-х годах я раз шел по Тверской и вдруг понял: я, оказывается, не люблю Москву.
Чем москвичи отличаются от жителей других городов?
Москва — это особенная энергия, свой темп, свой взгляд, свое выражение лица. В Москве больше успевается, и делается тоже. Амплитуда эмоций шире — от страха и ненависти до радости и эйфории. Жизнь беспокойна, но каждый день приносит, чисто арифметически рассуждая, огромное количество непредсказуемых и самых разнообразных событий. Все это не может не наложить отпечатка на среднего москвича. С одной стороны, он этим отягощен, с другой — закален.
«Мегаполис»
Ср, 9 марта, ЦДХ, 20:00