Премьера телесериала «Братья Карамазовы»

Хватит уж воплей. Перестанем биться о полное собрание сочинений любого классика при известии об очередной экранизации. Все, не смешно. Снимали и будут. Смотрели и смотрят. После «Тараса Бульбы„, на которого зритель повалил как на “Мадагаскар„, бесполезно искать любые мотивы, кроме почтительного, восторженного, уязвленного. Просмотр классики по телеку — это как парад на 9 мая, ворчат и гордятся, ворчат и гордятся.


Не хочется давать спойлер, но это история о том, как четыре брата: незаконный эпилептик, литературный работник, монашек-послушник и отставной военный в диком пароксизме любви, собрались по разным поводам в доме вертко-философствующего папаши, по-русски четко и молниеносно умеющего оправдать любое свое скотство. Замешаны: красавицы разного темперамента и возраста, включая калеку, подростка и святую блудницу. Все словесно пикируются, иногда дерутся, уступают любовь и отнимают ее. Ищут бога и смыслов. Скорый труп неизбежен. Как всегда, Достоевский не обманывает ожиданий сценаристов и продюсеров.


Предварим возможный скепсис. Чего ворчать на Юрия Мороза (“Каменская„, “Апостол„)? Он вменяемый, профессиональный и почтительный режиссер. Лит-фанаты не менее отъявленные отморозки, чем футбольные, так пусть они хоть рассекут кулаки о шестой и седьмой том ПСС, но признают, что кастинг в меру неожиданный и оправданный. Да, взять Горобченко на Митю было неочевидно, но его ведь огнем горит Горобченко, и лицо его как пианино там играет. Белый-Иван, кажется, бесспорен, Голубев в роли Алеши бледноватый, но ясно, что по типажу как влитой был, Колтаков — Карамазов-старший отвечает за всю пресловутую достоевскую полифонию. Его перфоманс сравним с массажем головы, когда, кажется вот-вот и начнут массировать и мозг (“А я тебя, Алеша, и без коньячка люблю!…„). Деревянко настолько подходит на Смердякова, что даже фитилек притушил. Девушки хороши просто все, скопом — и Исакова, и Лядова (Лядова все равно хуже), и Шалаева (прелестная, но заигрывается) и Корзун и все-все. Ритм пытается угнаться за книгой, правда, прихрамывает. Музыка Энри Лолашвили (сериал “Ликвидация„) без затей похожа на само понятие “симфоническая музыка„ и отсылает к советской традиции, когда сериалы снимали на века. Кадры то белеют рафинадными церквями и снегами, то зеленеют исполинской травой-муравой, Россия тут такая чистая, мощная и сытная, что хоть туристов в такую страну зазывай. Хотя нет, по этой траве бегают настолько неадекватные люди, что бог с ними, с туристами.


Да, Достоевский, как писатель, которому всю жизнь были важны тиражи и заработки, просится на телеэкран. Сотня персонажей, километровые монологи и диалоги, действие как перестрелка, философия, теология, кровища, непристойное поведение. Это гора фастфуда, которая сначала оказывается высокой кухней, а потом вообще не едой, а прельщением. Под внешним месивом и излишеством всегда строгая структура, и здесь существует уровень, где не персонажи, а отдельные точки зрения и сознания бьются друг с другом без победы или поражения. Ритуальный поединок, демонстрация, и в конце-концов публичное харакири идеи, если позволено так сказать. А без всего этого был бы только многословный писатель, у кого сюжеты бойко закручены, а рассуждения к ним небрежно приклеены сбоку.


И чтобы экранизировать того, недоступно-великого Федора Михайловича, мало крупных-крупных планов и буйной травы. И даже достойной актерской игры мало. Но сказать тут слова “отсутствие киноязыка„ (в смысле перевод замысла в адекватную, но оригинальную визуальную форму при самостоятельном ритме повествования) все равно, что принародно икнуть, или ляпнуть, что раньше все было лучше, включая зеленую траву.


Но у зрителя может даже не на Великом Инквизиторе, а на словах “…и цыпленочку„ все-таки неприятно толкнет в груди, и весь этот достоевский гомон оживет и зазвучит у него в голове, и за такую возможность можно сказать спасибо. И останется лишь признать, что “Карамазовы» — наша гордость, а экранизации — наша данность.


Премьера сериала состоится 27 мая в 21:30 на Первом канале.