Мешийя Лейк: «Моя школа — дорога и сцена»
Не по книжкам и фильмам узнав, что такое путешествовать в товарных вагонах или зарабатывать деньги борьбой в грязи, Лейк однажды добралась до Нового Орлеана, чтобы уже не делать ничего из вышеперечисленного. Сегодня ее знают как яркую исполнительницу традиционного джаза, которому, впрочем, Мешийя Лейк придает что-то свое, особенное. Ее энергетика не может оставить безучастным, ее сильному голосу не нужен микрофон, ее живое выступление может оказаться насколько непредсказуемым, настолько и неповторимым.
— Когда ты начала петь?
— Профессионально я начала делать это в 9 лет. Сейчас мне за 30, но я не собираюсь останавливаться. Я не пробовала петь джаз, пока не попала в Новый Орлеан. Это было уже в 2003-м году. Так что здесь моя вторая родина — в музыкальном смысле.
— Ты и твой ансамбль Little Big Hornes — вы сами сочиняете музыку?
— Иногда. Вообще-то мы поем старые традиционные песни, но стараемся, чтобы они звучали более современно. При этом, если мы пишем новую песню, то стараемся чтобы она звучала как старая. Я люблю атмосферу 20-х и 30-х годов прошлого века и стараюсь воссоздать ее.
— У тебя есть музыкальное образование?
— Я предпочитаю говорить, что моя школа — это дорога и сцена. Я училась всему сама, на слух. Потом меня учили играть на пианино, так я стала понимать музыку. Со мной занимался преподаватель по вокалу. Мой диапазон — три споловиной октавы, а если заниматься с преподавателем, то четыре.
— Сложно ли возглавлять ансамбль?
— Когда я начинала, я пела одна на улице, а передо мной лежала шляпа. Все — заботиться не о чем. Не надо волноваться, что кто-то опоздает. Сейчас же, напротив, приходится волноваться, приходится держать в голове много вещей, приходится ставить подписи и считать деньги.
— Ты, наконец, стала артистом, у тебя свой ансамбль, ты ездишь на фестивали. Что ты чувствуешь сегодня?
— Это фантастическое ощущение. Я почти на небесах.
Богато татуированная девушка по имени Мешийя Лейк родилась в американской глубинке, со школьных лет пела, а повзрослев, сбежала из дома с циркачами. В кочующей труппе ей пришлось освоить ряд неординарных профессий: например, Мешийя ела стекло и насекомых, а также жонглировала огненными шарами.
Не по книжкам и фильмам узнав, что такое путешествовать в товарных вагонах или зарабатывать деньги борьбой в грязи, Лейк однажды добралась до Нового Орлеана, чтобы уже не делать ничего из вышеперечисленного. Сегодня ее знают как яркую исполнительницу традиционного джаза, которому, впрочем, Мешийя Лейк придает что-то свое, особенное. Ее энергетика не может оставить безучастным, ее сильному голосу не нужен микрофон, ее живое выступление может оказаться насколько непредсказуемым, настолько и неповторимым.
— Когда ты начала петь?
— Профессионально я начала делать это в 9 лет. Сейчас мне за 30, но я не собираюсь останавливаться. Я не пробовала петь джаз, пока не попала в Новый Орлеан. Это было уже в 2003-м году. Так что здесь моя вторая родина — в музыкальном смысле.
— Ты и твой ансамбль Little Big Hornes — вы сами сочиняете музыку?
— Иногда. Вообще-то мы поем старые традиционные песни, но стараемся, чтобы они звучали более современно. При этом, если мы пишем новую песню, то стараемся чтобы она звучала как старая. Я люблю атмосферу 20-х и 30-х годов прошлого века и стараюсь воссоздать ее.
— У тебя есть музыкальное образование?
— Я предпочитаю говорить, что моя школа — это дорога и сцена. Я училась всему сама, на слух. Потом меня учили играть на пианино, так я стала понимать музыку. Со мной занимался преподаватель по вокалу. Мой диапазон — три споловиной октавы, а если заниматься с преподавателем, то четыре.
— Сложно ли возглавлять ансамбль?
— Когда я начинала, я пела одна на улице, а передо мной лежала шляпа. Все — заботиться не о чем. Не надо волноваться, что кто-то опоздает. Сейчас же, напротив, приходится волноваться, приходится держать в голове много вещей, приходится ставить подписи и считать деньги.
— Ты, наконец, стала артистом, у тебя свой ансамбль, ты ездишь на фестивали. Что ты чувствуешь сегодня?
— Это фантастическое ощущение. Я почти на небесах.