«Женщины любят мерзавцев»
— Вы не рискуете, выбрав роман в стихах «Евгений Онегин»?
— Опираться на хорошую литературу — это как чувствовать твердую почву под ногами. Если тебе плохо, если ты что-то перестаешь понимать — она подсказывает. В нее ты веришь, и это прекрасно. Некоторое время назад я устал от историй, начинающихся в первом акте и в третьем оканчивающихся. Теперь мне хочется работать «эскизами», мазками: не рассказать историю, но коснуться ее. Незаконченности хочется. И по этому пути я иду интуитивно, отказываясь от многого из того, что делал раньше. Это не поиск новых форм, но поиск способа рассказать историю иначе. Сегодня такой век, когда, чтобы услышать, надо сначала увидеть. Мне кажется, театр как раз и должен искать материал, в котором раскроется его театральность.
— И для Вахтанговского театра — это Пушкин?
— Да. Он дает свободу для воспоминаний о прожитой жизни, для размышлений о неслучившемся. Эпизодичность и незавершенность — вот что привлекает. Иногда достаточно лишь нежно прикоснуться, и можно восстановить в памяти и детство, и потери, и тоску, и прошлую любовь…Поиски всего этого и привели меня к «Евгению Онегину».
— Какая линия романа для вас важна?
— Нервные точки все время меняются. Поначалу это был рассказ только о Татьяне. Когда спектакль начал выравниваться, то мощно проявилась линия Онегина. У меня Онегин уже в возрасте: ему где-то 55 лет. История происходит спустя 35 лет после того, как он получил окончательный отказ и уехал из Петербурга. Теперь он пересматривает свое прошлое и пытается понять, как жить дальше.
— Поступок Татьяны для вас — неожиданность?
— Нет, он очень логичен. Это образ удивительной женской души — Татьяна оставляет в Онегине свою любовь и свою юность. А финальный ее поступок не связан ни с какими расчетами. Она человек понимающий и ищущий ценности. А ценности — в ее муже. Генерале, который прошел войну 1812 года. В нем — долг, любовь к родине, ответственность. То, чего она не нашла в Онегине и что он никогда не смог бы ей дать.
— Каков он — ваш Онегин?
— Пустой себялюбец — таких сегодня полно среди нас. Их не волнует Россия — они лишь декларируют и разглагольствуют. Онегин таков. И Чацкий. Такие отшельники-болтуны смотрят на все свысока, относятся ко всему с сарказмом. Для них все — не так. Они ждут какой-то большой национальной идеи, духовных потрясений, но при этом ничего не делают. Они украшают каждый день собой и для себя. Эгоисты и мерзавцы. А женщины, как это часто бывает, любят мерзавцев.
Интервью Александра Баркара