Интервью: Мишель Крету | Музыка и клубы | Time Out
Музыка и клубы

Интервью: Мишель Крету

Анна Никитина   29 сентября 2008
3 мин
Интервью: Мишель Крету
Музыкант выпустил девятый альбом «Seven Lives Many Faces».

Мишель, ваша жена Сандра не принимала участие в записи вашей предыдущей пластинки. Появляется ли она в этой?

Нет. Пока мы решили, что она не будет записывать ни собственных пластинок, ни принимать участия в записи чужих. Зато на этом альбоме кое-что спели мои сыновья.

О, у вас же близнецы!

Да, им сейчас по 13 лет.

Расчищаете им дорожку в будущее?

Поверьте, нет. Это был не более чем эксперимент. Я совершенно ни к чему не собираюсь их подталкивать, они смогут выбрать те профессии, которые захотят.

Этот ваш альбом, в общем, продолжает традицию предыдущих: все та же психоделика, в том смысле, что позволяет путешествовать по другим мирам.

Вот! С таким определением я согласен. Просто чаще всего ее называют лаунжем, а я не хотел бы думать, что моя музыка — не более чем фон. Она очень интересна и самодостаточна, она как океан. Скажу больше, мои работы многих вдохновляют. Например, тех, чьи работы выпускает Buddha Bar.

Еще вашу музыку называют эротической.

Для кого-то эротика — это тоже целый мир!

Вам хотелось бы поработать с артистом, который сочиняет в том же стиле, что и вы?

Нет, зачем? Пиар меня не интересует, а все эти совместные проекты делаются не только ради самого альбома или трека, но и для рекламы иногда. Поймите меня правильно, есть большое количество музыкантов и групп, к которым я отношусь с огромным уважением, но работать с ними — означает пожертвовать чем-то другим. Enigma — это я. Все, что выходит под этим названием, контролируется мной полностью. Союз с кем-либо в принципе возможен, но тогда проект будет называться по-другому.

Хорошо, а для чего, по-вашему, вообще существует музыка?

Я абсолютно точно уверен, что это потребность человека. Да, первичны инстинкты самосохранения, размножения и так далее, но сразу за ними идет потребность в искусстве в том или ином виде. Музыка существовала всегда, иногда это было средство общения, иногда нет. Но наверняка кое-что из музыки затем превратилось в часть языка для какого-нибудь древнего народа.

В композициях вы используете и языческие, и религиозные мотивы. Что из них вам ближе? Как ни крути, язычество и религия порой вступают в противоречие.

Я считаю, что противоречия любого рода — вещь абсолютно естественная для природы вообще и человеческой в частности. Они друг друга не просто дополняют, они друг из друга проистекают. Каждую религию при желании можно назвать языческим культом и наоборот. А я всего лишь наблюдатель, иногда проводник.

Рецензия на альбом Enigma «Seven Lives Many Faces»