Танцующая в темноте | Кино | Time Out

Танцующая в темноте

Елена Любимова   16 января 2008
2 мин
Танцующая в темноте
Эмигрантка Сельма Жескова теряет зрение и скоро не сможет работать на заводе. Ей приходится скрывать свою болезнь от работодателя и влачить жалкое существование, откладывая небольшой заработок на операцию для сына, страдающего той же болезнью. Еще Сельма любит американские мюзиклы, поет и ходит в театральный кружок. Но финал все равно будет очень трагичным, иначе зачем бы это все Ларсу фон Триеру?

Американцы, в принципе, хорошо относятся к иммигрантам: у каждого за плечами или в родословной есть такой опыт.

Полуслепую Сельму, мать-одиночку со слепнущим ребенком, всячески поддерживают «товарищи по цеху», соседи, и у нее даже ухажер есть. Правда, сосед-полицейский крадет у Сельмы деньги, скопленные на операцию сыну, но и он делает это по слабости, забитости, а не повинуясь инфернальной воле. Зло здесь не рационально, не социально, оно просто существует в природе, прячется всюду и иногда вылезает наружу. Сельма — тоже отнюдь не добро в чистом виде. Хотя бы потому, что ее добропорядочность до неправдоподия гипертрофированна. Тяжелые, нависающие над лицом очки, сутулые плечи и снятое дергающейся камерой узкоглазое лицо создают образ юродивой — каковой, в сущности, Сельма и является. Такие фанатичные люди могут стать очень опасны, в чем мы имеем возможность убедиться в кульминационной сцене — Сельма убивает полицейского с воинствующей жестокостью. Но еще больше шокирует переход от убийства к пению и танцу: поет не только Сельма, забывшая о муках совести, но и мгновенно оживший полицейский — он, кажется, только рад, что его лишили никчемной, бессмысленной жизни.

Этот фильм движется по своим законам, только для него писанным. Убийство оказывается благом, смерть влечет за собой радость, тяжеловесная «американская трагедия» оборачивается легковесным американизированным мюзиклом.