Сцены из жизни Алексея Анатольевича Навального | Город | Time Out

Сцены из жизни Алексея Анатольевича Навального

Григорий Константинопольский   5 марта 2012
37 мин
Сцены из жизни Алексея Анатольевича Навального
Поэма Григория Константинопольского с Навальным, Собчак, Прохоровым, Немцовым и Акуниным в качестве персонажей.

Иллюстрации Андрея Дорохина

 
Глава пятнадцатая

IV

…..Сквозь снежный буран и метель, короткими перебежками, пробирался по московским переулкам, Алексей Анатольевич Навальный на встречу к К.А…. В подворотнях гудел ветер разнося свистки полицейских по ночному городу… Шла облава. А это было совсем не кстати… Алексей Анатольевич метнулся тенью и спрятался за покосившимся детским снеговиком… Мимо проехал автозак, из него выскочили два шпика и бросились на поиски…

Неделю назад, будучи с К. А. в демократичной траттории «Вильямс», Алексей Анатольевич выпил сливовой наливочки и под ее воздействием, располагающим к веселому баловстув, а возможно, что и от этих пронзительных и пытливых серых глаз напротив… он принял спонтанное, необдуманное хотя и долгожданное решение — он твиттнул с айфона — Я, @navalny, объявлю бессрочную, адовейшую акцию гражданского неповиновения! … Да или Нет?!! Твитт полетел, кружась снежинкой, был подхвачен миллионом Re: Да!!!! и через сутки, Генпрокуратура санкционировала его арест… Так он перешел на нелегалку… И хотя все было давно готово — и пароли и конспиративные квартиры, и машины с поддельными депутатскими номерами, и поддельные же документы на иезуитскую фамилию Овальный, и резервные симки и аккаунты в ВК, ФБ и Твиттере, и камикадзе — славные парни из рядов фан-спартака, и даже латексная маска Высоцкого, которую подарил ему после окончания съемок фильма Сергей… но главное, то, к чему он готовился почти полгода — и то, из-за чего так страдала Хиллари, мучаясь мигренью, и что так настойчиво выпытывала у него К.А. — все-таки было еще не готово… Его главная Акция еще нуждалась в доработках!.. Да — Акция!… Так он ее называл. Так ее называли все. Суть ее — здесь не знал ни кто.. Каждый необходимый, был посвящен лишь в часть плана , отвечал за свой конкретный участок, и мог лишь догадываться об общей, финальной и благородной цели.. но целиком — знали только он, Хиллари и… Юля (его Юля)…


«Я, @navalny, объявлю бессрочную, адовейшую акцию гражданского неповиновения!».


… — Вперед! Бараны! — злился на своих преследователей Алексей Анатольевич, отряхивая снег с куртки… Он посмотрел на циферблат часов, «Победа» (Юлин подарок) — время еще есть — …он набрал номер…

— Серега! Как ты?!!!…

— Плохо, — тихо отозвался Удальцов из больничной палаты… — Сегодня пятнадцатый день пошел…

— Не дури, Серега, слышишь!? А ну-ка брось ты эту голодовку! — весело, усилием воли, воскликнул Алексей Анатольевич… но слезы отчаяния и жалости все же побежали из его потеплевших холодных глаз… — а я тут у тебя под окнами, апельсины тебе принес! Примешь? Я от хвоста только ушел….

— Что ты?! Не вздумай даже! – заволновался Удальцов — меня же прослушивают!… Вмиг тут будут и тебя схватят!…

— Не схватят! — зло рассмеялся Алексей Анатольевич, — хваталка у них еще не выросла!… — Он разбил кулаком черное окно подсобки и незаметно проник в больницу…

V

…Вчера ему приснился кошмарный сон.. Ему приснилась К.А. , вся бесстыже голая и в его объятиях на шкуре белого медведя… — А как же Юля??!!! — шумел у него в голове голос орущей совести — А дети??!!! …. Но он продолжал ласкать К.А… а она все поправляла очки , хохотала и царапалась ему в грудь и спину как бешеная кошка… На ее мокрой от пота и упругой груди он обнаружил два огромных кольца пирсинга — по кольцу в каждом соске.. кольца были как от гранаты… и вся она была похожа на гранату, готовая разорваться в любую секунду счастьем, развлечением и удовольствием… — Расскажи мне! Расскажи, Алеша про свою Акцию!!! — требовала она извиваясь прекрасным телом… Алексей Анатольевич скрежетал зубами и шептал ей бледнея — Не проси, Радость — не могу! — …..а потом они пошли на день рождения к Светлане Бондарчук (во сне) … Среди гостей были мрачный Прохоров с журналистом Красовским, весельчак Валуев, бледный и почему то седой Чубайс с Ренатой Литвиновой под ручку, какой то фокусник Эндже, который развлекал гостей трюками с сигаретами… и наконец жена Медведева, Светлана, одна… — она все смотрела на то как К.А. обнимала Алексея Анатольевича и молча, с укоризной качала головой нахмурив брови… он делал вид, что не замечает, что все они его разглядывают, и что К.А. беззастенчиво его ощупывает на глазах у всех любопытных гостей — он стал беззаботно насвистывать увертюру Глинки к опере «Иван Сусанин»… делая вид, что ему все это безразлично и даже немного скучновато, но по правде сам-то пылал от стыда и счастья… И, наконец, проснулся, обливаясь ледяным потом….

VI

..Алексей Анатольевич шел по коридорам больницы одетый в белый халат, весь забрызганный кровью… он подобрал халат этот на полу , в подсобке больницы, на лице его была марлевая маска — в рукаве острый скальпель — ха-ха-ха! — пусть попробуют — возьмут его, если у них получится.

Он подошел к спящей дежурной и строго потряс ее за плечо

— Просыпайтесь, слышите?!!! Вы не имеете права спать на работе! Я — проверяющий доктор Скворцоф! Где тут у вас больной Удальцов, Сергей Станиславович, держащий вторую неделю голодовку за счастье всех русских людей?! В какой он палате??? Ну-ка предъявите мне его!

Дежурная перепугавшись спросонья, вскочила на ноги и шаркая стоптанными туфлями поспешно бросилась показывать… Она потешно моргала заспанными глазками, утирала сонные слюни и бормотала скороговоркой.


«Где тут у вас больной Удальцов, Сергей Станиславович, держащий вторую неделю голодовку за счастье всех русских людей?!».


— Ой, батюшки мои! На минутку я глаза только и прикрыла!.. Вторые сутки не сплю — некому дежурить — все гриппуют — я Тоню подменяла — вот и задремала!… Зарплата у нас три тысячи — некому работать — вот и уснула — а потом писатель у него — все за ним записывает, и вопросы все ему задает — че ж мне им мешаться — вот и закемарила….

…У дверей палаты прямо на полу, на расстеленных матрасах спало двое полицейских, Алексей Анатольевич тихо перешагнул через спящих, зашел в палату и, наконец увидел Сергея! …

— Вот черт! Что ж он меня не предупредил ?!! Я б не стал мешаться им… — нахмурился под маской Алексей Анатольевич, — у ног Удальцова сидел на табуретке писатель Борис Акунин и неспешно задавал вопросы Сергею… по другую сторону кровати, напротив Акунина сидела его секретарша и стенографировала их беседу…

— А скажите, Сергей Станиславович, а вот вам сейчас пить очень хочется?.. — спросил Акунин и пристально взглянул на Удальцова..

— Да…. – тихо шептал бледный Удальцов — но я не буду пить!… И есть тоже не стану!

— А вы на воле-то, сами какую кухню предпочитаете? — неожиданно поинтересовался Акунин. — Я вот кавказскую очень люблю — шашлык там жареный, и французскую тоже — фуа-гру, и японскую люблю — мисо суп особенно… Тоже и русскую — блины с икрой и водкою. Украинскую — вареники с салом…

…Он все перечислял и перечислял блюда… Алексей Анатольевич заметил, что Удальцов побледнел, и легкая конвульсия пробежала по его телу…

— Хотя я вот смотрю на вас, Сергей Станиславович, — продолжал грустный Акунин. — И аппетит у меня, что то прямо пропадает, а заместо него негодование в душе моей и скорбь теснятся!!! — и в глазах Акунина засверкали алмазы слезинок…

— Не плачь Борис — вдруг твердо заявил ему Удальцов — русские не забудут наших мук каторжных и не простят. Ни Медведева, ни Владимира Владимировича Путина!

— Гриша, — неожиданно перебила их секретарша Акунина. – А Путина полное имя писать или можно сокращенно ВэВэПэ?…

… Акунин повернулся к ней, прищурившись улыбнулся хитро, и ласково погрозив ей пальцем проговорил — Нет, Эрика! Пиши именно, как он и сказал — полностью — все имя!….

….Алексей Анатольевич все смотрел на Акунина и думал — какой он все таки хороший писатель — и культурный и честный — сколько ему небось от властей сладких посулов было — но нет — не продался беллетрист — не бросил свой талант под ноги банде — не пошел на службу игу мародеров и стяжателей — Человек он — гордый, свободный! Орел–буревестник! Вот когда мы победим! … Это «победим» разлилось в душе Алексея Анатольевича сладким звуком небесной трели… Мигом унесся он на облака, и впервые за месяцы на суровом лице его неуловимо проскользнуло выражение радости и даже какого-то беззаботного блаженства… — Надо ему будет особняк на Никитской выделить в пользование, чтоб писал там свои романы для русских читателей! И секретаршу новую дать, толковую, а то эта перебивает да путается — даже имя начальника своего выучить не может… Эх, лишь только бы победить… Стоп! — оборвал сам себя Алексей Анатольевич, головокружительно соскользнув с небесных олимпов обратно в палату, — Нечего пока мечтать — примета плохая!…

VII

— Здравствуйте Сергей Станиславович, — вдруг неожиданно для самого себя проговорил механическим голосом Алексей Анатольевич — я — доктор Скворцоф — я пришел вас проведать — как вы тут? ! — и не дождавшись ответа он повернулся к Акунину …

— Вы не могли бы, уважаемый литератор, нас оставить ненадолго — мне необходимо осмотреть больного — поставить ему укол и банки!…

Акунин с достоинством поднялся с табуретки, благородно поклонился Алексею Анатольевичу и неспешно покинул палату увлекая за собой секретаршу Эрику…

— Я, господин Скворцоф, не дам вам ничего мне делать, к тому же уколы эти я с детства не перевариваю.. — начал было Удальцов, но Алексей Анатольевич быстро сдернул маску с лица и наклонившись к Удальцову зашептал ему на ухо — Сережа, дорогой мой человечек, здравствуй! Это ж я — Навальный!

— Алеша! Друг сердечный! — всплеснул руками Удальцов — все-таки пробрался сюда! Вот рисковый!…

Алексей Анатольевич покачал головой:

— А ты думал, Сережа я тебя здесь гнить — пропадать оставлю, на радость палачам и продажным судейским, чтоб шарили они нахально по тумбочкам души твоей и хозяйничали там повсеместно?!!! …. Нет!!! Я нарочно отослал Акунина — нечего нам с тобой его — человека божьего в наши дела впутывать – каждому свое – ему писать складно чудесные дивные повести, чтоб души людей музыку пели , радостью умилялись и вдохновленные справедливостью правды, воздавали в сердцах своих хвалы православному Богу!.. а нам с тобой, дружечка, кровь за них свою проливать — за счастье ихнее и свободу! Вот сейчас свезу тебя вниз и на отдых отправлю в загородный коттедж конспиративный — хватит — настрадался ты за свободу Родины — подлечиться тебе надо — здоровье подлатать…

…Но только Алексей Анатольевич вымолвил эти самые слова, … как дверь палаты разлетелась в мелкие щепочки и к Удальцову ввалилась группа спецназовцев в черных масках с воронеными автоматами наперевес …. Но Алексей Анатольевич ничуть не растерялся и мгновенно среагировал на их вторжение, строго топнув ногою…

… — В чем дело, солдаты?! — вскричал он смелым голосом — … Я — Доктор Скворцоф! У меня идет обход тяжелого больного!….

— Немедленно всем очистить помещение! — гнусаво завопил в ответ офицеришка в черном шлеме… — Скворцоф! — крикнул он Алексею Анатольевичу — забирай своего больного в каталку поскорей и едьте быстро отсюдова — сейчас здесь явится опасный иностранный диверсант!….

— Мерси! — коротко проговорил Алексей Анатольевич офицеру, и без лишних препирательств поднял Удальцова с постели сильными руками друга.

… Алексей Анатольевич вез укутанного Удальцова в кресле каталке по коридору больницы и гладил его по голове: — Вот так, Сережа мы их всех и в…м! — ласково приговаривал Алексей Анатольевич … Он достал из кармана апельсин и протянул голодному Удальцову, — Хочешь апельсинку?!… На, покушай!….

Глава шестнадцатая

VIII

…Дмитрий Анатольевич был расстроен — ведь вот сколько раз он себе слово давал и супруге клятвой божился… — на интерес с Ним не играть, никаких ставок не делать и самому не принимать!… И вот опять! Не удержался!… Тьфу!!!. — Пот градом катился по лицу его, волан со свистом летал над сеткой, Дмитрий Анатольевич выбивался из сил, но гейм за геймом проигрывал ……Теперь на кон был поставлен уже и фамильный комод карельской березы, который Дмитрий Анатольевич любил с детства……

— Вот зачем Ему мой комод взбрендился?! — с тоской казнил себя Дмитрий Анатольевич — ведь захоти только Он — только свистни — так к Нему таких комодов — сразу триста тыщ сами слетятся —… ведь народ Его буквально прямо обожает — последнюю рубаху сымет и радостно Ему отдаст … а мне — нет!.. — почему то подумалось вдруг Дмитрию Анатольевичу…. — Почему же это все так на свете устроено скверно — грустно думал президент…

…Вчера сидел он себе тихо — никому не мешал, никого не трогал — смотрел в окошко на Манежку и мечтал о том, как бы выстроить ему огромный мост с автобаном, от Кремля, через Думу, и прямо к Белому дому, что б можно было без пробок, не затрудняя движение рядовым гражданам, что б без мигалок, без кортежей …Что бы вся Европа залюбовалась …. И вот в самую ту светлую минуту, когда рука Дмитрия Анатольевича сама потянулась писать указ, в двери влетел Премьер, с коробкой шашек… ну и завертелось! до утра просидели — и как итог — Дмитрий Анатольевич домой ехал в джипе сопровождения в спортивном костюме — свой, Бриони (от Юдашкина — на самом деле) — он проиграл … как и служебную тонированную Волгу , как и борзого щенка, подаренного ему «нашистами» Поволжья… — А вот теперь — еще гейм — и лишится он также и своего комода… жена расстроится…

Дмитрий Анатольевич смотрел на Премьера.. и все же в глубине души… он любовался Им — Какой же Он все таки ладный , спорый, ловкий и матерый — как подачу берет?! Как отыгрывает?!!! — нет — все же справедливо, что Он на третий срок решился… а ведь артачился, раздумывал, упирался .. ели упросили!…Но комод было жалко..

 


«Неужели я ошибся, и русская национальная идея — это не Конкурентоспособность…?! — мрачно размышлял Премьер».


IX

 … — Неужели я ошибся, и русская национальная идея — это не Конкурентоспособность…?! — мрачно размышлял Премьер, ловко орудуя ракеткой… — Дети мои! Конкуренты и соискатели любови моей!.. Неужели же я более не возлюбленный?!!!!…. …Россия — моя загадочная, таинственная держава…. Осталась ли в людях моих эта любовь ко мне ?!!!… Любят ли она меня по прежнему ?!!!… Мечтают ли, все еще обо мне??? Стремятся ли? Желают ли превзойти друг-друга в ней?!.. Или может быть им уже не нужен я?!!! Не мил? Не желанен??!!! Хаос ?!…Неужели я несовершенен?! Не абсолютен уже??!!!… Да… любовь нельзя заслужить — либо есть она — либо уж не осталось вовсе… Но если не я, то кто же?! Он с нежностью посмотрел на Президента.. — Вот и он небось думает, что я комод у него выиграть хочу… А я лишь люблю его кротко, и хочу чтоб он играть научился! Чтоб в форме был! Чтоб мог постоять за себя, если хулиганы там какие, или враг Отечества! … Вдруг он вспомнил про доклад из Вашингтона от внедренных агентов , прибывший сегодня утром с почтовым сизарем (Премьер не доверял ни курьерам не интернету, а голубиную почту перехватить невозможно — в голову никому не придет) — «Навальный готовит секретную Акцию» — таков был текст секретной депеши , свернутой в трубочку … — хм… Акция Навального — … он отложил ракетку, взял телефон и набрал номер К.А… — Ксюша, детка! Ало?! Это типа я, твой любимый дядя Вова!…

X

 ….Ксения Анатольевна лежала на бархатных золоченых подушках, трепала за ухом рыжую моську в брильянтовом ошейнике и с тоской и презрением глядела на Михаила Дмитриевича… — Вот он всем внушает только страх, и трепет, и лакейство — думала она — а я напротив — вовсе его не боюсь и даже манкирую его ухаживаниями и домогательством!… Вот он, только ради меня одной снял эту ложу в Большом, и мы, посреди Лебединого, пьем шипучку и устриц кушаем. …Но как же ты мне безразличен!… Что глядишь на меня, Мишка?!.. Мишка Прохоров!.. Кандидат в президенты, мильёнщик!… Что скрежещешь зубами как зверь?..Что — нож из голенища вытащишь и зарежешь меня? Придушишь?! Закидаешь изумрудом и жемчугами? Поселишь в Лондонском замке с прислугой в ливреях?!!!… Думаешь не знаю, че ты в президенты податься хочешь? Купить не вышло — думаешь, поведусь на статус первой леди?!!!…Ах-ха-ха!… До чего ж ты скучный, Мишенька!… Ах, Алеша, Алеша… Где же ты сейчас лазаешь?…Приди — забери меня отсюдова!…

Ксения Анатольевна вспомнила сон, который привиделся ей сегодня в предрассветной мгле.. …Будто бы лежит она, в неком шатре нагая, на шкуре белого медведя … Лежит в объятьях Алексея Анатольевича… Алешеньки… и берет она у него …интервью для GQ …. И задает ему, значится, какие-то ненужные вопросики … а он то и сам весь раздетый и в мускулах смотрит на нее, глазками сверкает — все ждет из деликатности, когда она закончит его расспрашивать и целоваться с ним станет… но она все говорит — говорит: не может остановиться по тому как ее, в мужчинах завсегда не только стать привлекала и животная чувственность, но и брутальный интеллект просвещения …и ей до того любопытно, что он дальше рассказывать ей станет, что она уже явно жертвует плотским, в угоду этому просвещению и модному интервью… И вот когда она, наконец решается прервать беседу, и решительно вся ему любовно отдаться без всяких остатков стыда и сомнений — во сне — вот тут то вдруг, на самом деле, в реальности, позвонил ей крестный, дядя Володя и стал выспрашивать про ее здоровье и мамино самочувствие… видимо что то уже пронюхал…

XI

… Михаил Дмитриевич мрачно глядел на Ксению Анатольевну, но не видел ее пред собою.. а видел он рогатого черта с белыми прожилками на копытцах и с длинным кудрявым хвостом…

— И что Вы мне уступите, Миша, если я таки наведу туману и организую вам быть президентом?!!! — картаво гнусавил черт, лениво помахивая кудрявым хвостом… Михаил Дмитриевич закусил губу и брезгливо рассматривал черта.

— Вот клоун! — думал он негодуя — под Березовского рядится, дешевка, антисемит !…

… Михаил Дмитриевич взглянул на черта так, что не осталось у того сомнений в искренности услышанных слов:

— Что предложу тебе?! А вот что — Володьку, Сурка, Медведя — на кол! — медленно проговорил он пересохшими губами, — Зюга, Жирик, Мирон — Колыма, Навального — тоже, к Ходору в лагерь, Кавказ — за китайскую стену! Каждому русскому — по ляму грина — все свое раздам, — чтоб сто лет никто не работал, а сто лет кругом была одна дискотека и б…!

— Азартно — мечтательно улыбнулся черт — но зачем Вам, Миша? ..неужто Собчачечка?…Ой — не пойдет за Вас …. — черт глумливо ощерился белоснежным рядом вставленных зубов.

— Пойдет!… Не откажется от первой леди! — уверил его Михаил Дмитриевич — не сможет отказаться — воспитание задавит — Успех боготворит. Она надеется — Лешка выиграет… Но я с ним договорюсь.

— Что же Миша… предложение Ваше красивое — набивал себе цену черт — я подумаю!..

…Но с кем он вздумал торговаться?!!! Михаил Дмитриевич, как опытный и заядлый барышник тут же обнаружил чертовы силки.

— А куда ты, падла, денешься?!.. — демонически расхохотался Прохоров черту в рыло — Подумает он!.. Кто тебе еще такие бонусы предложит?!! Смердяков! — Михаил Дмитриевич обернулся по сторонам, — Тащи еще шампанского!..

…. Перед Михаилом Дмитриевичем стоял журналист Красовский, и кривя тонкие губы истерично улыбался..

 


«In Prokhorov we trust!!!».


— Что ж, Михаил Дмитриевич, можете меня и Смердяковым ругать, и за шампанским посылать — я стерплю и принесу вам напитки — ибо в вас верю я! Да-с!!! В вас и в Бога! In Prokhorov we trust!!! …Вы — спаситель России, это я вам, как телеспециалист гарантирую! А к вам, Ксения Анатольевна — посетитель, Навальный, Алексей Анатольевич!…

… При этих словах Красовского, Прохорова передернуло, и он побледнел, а Ксения Анатольевна подхватила на руки моську и направилась к стоящему в дверях Навальному… Она мельком взглянула на Михаила Дмитриевича …

— Прохоров! Оставь меня сейчас!… Я велю тебе и приказываю — ты раб мой — слыхал?!

 — Как скажешь, Ксюшка! — шально улыбнулся ей Михаил Дмитриевич.. — ….Алексей Анатольевич, — обратился он к Навальному, самым учтивейшим образом. — Можно ли тебя на пару слов, интимно — тет-а-тет?…

…Ксения Анатольевна презрительно фыркнув, вышла из ложи … — Отступись от нее Алешка! У тебя жена — дети… А я тебя за это, заместо себя в президенты выставлю , голоса все свои отдам, и еще куплю, чтоб ты Вову уделал во втором туре — ждать не надо будет…

…Алексей Анатольевич рассмеялся и приветливо обнял Прохорова за плечо —

— Не пойму я — о чем ты Миша речь толкуешь — я с Ксенией Анатольевной ничего, кроме приятной дружбы не имею — отступаться мне не от чего — а голоса свои себе и оставь — мне без надобности — я ждать и не собирался

… И вдруг в ложу вбежал полицейский офицер и еще несколько полицейских за ним… Офицер подошел к Навальному и представился…

— Я майор Ковалев. К нам поступил на пульт анонимный телефонный донос — будто бы вы, Алексей Анатольевич, здеся прячетесь !…

….Алексей Анатольевич резко повернулся к Прохорову и сверкнул на него взглядом — Прохоров усмехнулся и развел руками…

— Мы конечно сразу приехали — продолжал Ковалев. — Но вас тута уже не застали. Всего вам самого доброго! «Не забудем — не простим!»…Честь имею! — и он отдал Навальному честь, взяв под козырек и щегольски щелкнув каблуками!….

…. Алексей Анатольевич триумфально смерил взглядом растерянного Прохорова, сурово посмотрел на Ковалева, отдал ему честь в обратку и коротко произнес:

— Служу России, господа честные полицейские!

 

Глава семнадцатая
 

XII

— Венчается раб Божий Борис, рабе Божьей — Божене!… — пропел священник густым басом…

Борис Ефимович Немцов выводил под руку из церкви рыдающую и счастливую журналистку Божену Рынску уже не случайной попутчицей в этой бешеной скачке жизни, но обвенчанною женою и законной супругой! Божена была в роскошной подвенечной фате с нитками жемчужного люрекса, в семистрочных черевичках и бланманжевой гипюровой кофте в пол… Ланиты ее пылали…Немцов — в строгой фрачной паре и белоснежных перчатках… На голове его изящно громоздился черный атласный шапокляк…. Вокруг был триумф и пьяное торжество..И все кумы мужа, а так же свидетели и подружки жены кричали им «ура!», и сыпали им на головы просо!.. Все были тут! И Каспаров с Рыжковым и надушенным Касьяновым, и оба Понамаревы с таинственным Явлинским, явившимся как всегда Чайльд-Гарольдом, и Чирикова с Лимоновым и даже старуха Алексеева под руку с новым американским послом в Москве — Майклом Макфолом в роскошной собольей шубе — все как один явились они на этот шумный праздник, и не мудрено..

— Какая метаморфоза! — воскликнет изумленный читатель глядя на сей парадоксальный союз льда с пламенем, на эту пару, еще недавнее время назад, всем явно представлявшуюся немыслимой карикатурой и гротескным абсурдом! … Но там, куда запустил свою вострую стрелу пухлый Амур… — там расшибаются вдрызг любые решения логичного разума — там осыпаются в труху законы мирозданья и самые силы нравственной действительности приходят в упадок подобно наскоку черной дыры — ибо имя сей заповедной территории — любовные стихии!

— Замолчи, дура! — кричал Немцов и кружил на руках Божену, громко распевающую марсельезу … А она все пела и плакала, и, смеясь, целовала его горячими (скорректированными) губами…

— Борис! — кричал хмельной американец, распахнув полы шубы — «Моросной свежистью искрится его побровы воротник!» — процитировал он, как смог классика, … — Нащастье! Насдорофье!!! За победу демократии!!! — у меня подарок!

— Доллары?! — со смехом вскричал Борис Ефимович, щелкнув белыми зубами…


«Акция — завтра, Борь! … — ты передай остальным, чтоб готовые были.. и не бухайте уж много, по возможности…».


— Ньет! Бронзулетка! Супруге! — сунул он под нос Немцову шапард…

— Нет, Микки! Уволь! Русские демократы не берут у Запада подарков ! Мы сами себе здесь господа и достаточные средства имеем и для яростной борьбы и для безбедного круглосуточного проживания!…

— Ну тогда.. — не унимался американец. — Ну тогда загляни! Загляни мелком ко мне во богаженик мой авто! Велком!

— Ну что там у тебя еще… — снисходительно улыбнулся Немцов и приоткрыл багажник посольской машины… — Ох!…— так и выдохнул Борис Ефимович — прямо на него – из багажника машины выглядывал неуловимый Алексей Анатольевич Навальный! Он быстро притянул к себе заулыбавшегося Немцова и тихо проговорил ему:

— Боря! Дорогой товарищ! Вот ото всей души — прими поздравления, и дайка я влеплю тебе, братец безешку!!!…. – они звонко расцеловались!

— Алеша! Спасибо! Только вот зря ты!.. Зря рискуешь!…. — закручинился Немцов.

— Риск — благородное дело! Я товарища приехал поздравить! Хорошая у тебя женка, главное — соратник! Повезло тебе , Борь! – искренне радовался Навальный..

— Ну.. брось!… — застеснялся Немцов…. — она стерва психованная, но знаешь, мне вот такая — она и люба!..

— И я вот еще что, — Алексей Анатольевич перешел на конспиративный шепот. — Акция — завтра, Борь! … — ты передай остальным, чтоб готовые были.. и не бухайте уж много, по возможности…

— Знаешь, Леш, – посерьезнел Немцов — можт оно на пьяную-то голову и лучше пойдет — смелее…

— Сам смотри! — посоветовал Навальный — нам живыми вернуться надо!…

— Да!?.. – весело вскричал Немцов – а погибать геройски, кто ж тогда будет?!…

— А вот пущай ужо, враги наши — коррупционеры и кровавая гэбня — сами и погибают! А мы с тобой молодые ребяты еще – нам жить да жить! Нам еще в светлую даль проникнуть необходимо! …

— Борька! Какая я, сука — счастливая!!! — визжала осипшим голосом Божена задирая на голову гипюровую кофту.. И в предзакатной морозной искрящейся пелене, она была похожа на сказочного тролля…

— В общем – поздравляю тебя, Боря! — помахал ему на прощание ручкой Навальный.

— Спасибо, Алешка — растрогался Борис Ефимович и захлопнул багажник….

.. Алексей Анатольевич ехал по Москве в душном багажнике и улыбался.. Ему приятно было и мужское счастье хорошего друга, и…… Он вспоминал встречу и разговор с Ксенией Анатольевной…

XIII

…От Питера летели на самолете касьяновских родственников… трясло… Алексей Анатольевич осмотрел потрепанных бойцов — Все в защитных маскхалатах, кожаных летных шлемах с парашютами и с автоматами… Явлинский, Немцов, Понамаревы (оба) и Касьянов были совсем пьяные после свадьбы и спали…. Божену тошнило, Чирикову тоже….. Старуха Алексеева держалась молодцом, но от автомата отказалась…

— Зачем она увязалась за нами?!… — злился Навальный, — ей за восемьдесят – неужели она не понимает, что только помешает нам… хотя.. какое присутствие духа и какое адское бесстрашие… может быть своим примером, она решила подбодрить некоторых мужчин, которые могут бояться?!!!.. Каспаров играл в шашки с Рыжковым, Лимонов лежал на полу и несмотря на то , что был пьян мертвецки – отжимался, тренируя силу воли… В углу сидел закрыв глаза мрачный Шендерович и одними губами шептал Отче Наш, прижимая к груди холодный ствол ручного пулемета.. Рядом с Шендеровичем, кося на него хитрым глазом , расположилась Новодворская – она точила об кремень штык-нож и тихонько посмеивалась его страхами… Отъевшийся Удальцов был бодр, спокоен и тих — он негромко наигрывал на губной гармошке Вагнера «Полет Валькирий», а на его груди мерно покачивалась связка противопехотных гранат…

— Ничего, — подумал Алексей Анатольевич поглаживая круглый диск пистолета- пулемета Шпагина (ппша) – нас здесь полно крепких, подготовленных , до зубов вооруженных мужиков, ненавидящих режим и к тому же сильно поддатых – если даже половину угрохают — оставшаяся половина с заданием справится.. а там уже.. как кому повезет… — и это настолько его успокоило, что он заулыбался — через час будет Пункт Назначения.. – надо выспаться…

IVX

….Ужо как он стремился, как добивался, как мечтал, как сердился на отсрочки и требовал… и вот, наконец свершилось — ему было милостью назначено!!!


«Нафальный, с остолными демшизами уже в самольет Касьянофа летит! Уже там! Фсе там!».


— Пропустить-е менья! Пропустить-е менья! — визжал посол начальнику охраны Белого дома, пихаясь локтями и путаясь в полах собольей дохи – Я хочу вить-еть Етого Щеловека!!!!…

 

Наконец его пустили и он бросился в ноги Премьеру…

— Любишь ли меня? — испытывал Премьер американца, придерживая его за плечо и внимательно разглядывая, а про себя думал, — ишь, как округлился ты за это время, Мика… — карьеру на мне целую выстроил…. Забурился!!!…

— Правда любишь?.. — не прятал Премьер рук от поцелуев ..

— Льюблю, Влатимир Влатимироищ!.. — признавался посол, сглотнув от трепета и волнения пересохшим горлом..

— А как любишь?! – дознавался Премьер.

— Сил-но, Влатимир Влатимироищ!.. Ощень льюблю! — лепетал Макфол.

— Очень-очень любишь?! — сомневался Премьер, — Очень-очень-очень?!!!…

— Ощень-ощень-ощень!… — присягал в ответ посол и смотрел в очи Премьера преданным взглядом мастифа.

— Ну ладно, Перезагрузка, чего там у тебя, выкладывай!…. — ослабил хватку Премьер..

— Нафальный, с остолными демшизами уже в самольет Касьянофа летит! Уже там! Фсе там! — захлебываясь русской речью спешил выпалить иностранец…

— Вижу — любишь меня.. — похвалил Премьер чужеземца… — Только про этот вояж ихний , мне давно все доложено, и в деталях известно…

— Непостишимо! – вскричал посол в изумлении, — но откута, Влатимир Влатимироищ , Вы можетье ето изнать?!!! Мне лишь фчера мадам Клинтон все рассказывала в строгой тайна и пот польшим секрет?!…

— Да-а-а.. — лениво зевнул Премьер — птичка на хвостике принесла… — он подошел к золотой клетке с сизарем и подсыпал птице корма….

XV

…. Они сидели в каком то фастфуде (он настоял — конспирация).. На стене заведения весла искусственная шкура белого медведя – он вспомнил сон и нахмурился… Она все еще задавала ему вопросы для GQ … Он усмехался , кой как отвечал на них и все , казалось что чего то ожидал… И вот наконец, когда она, как бы случайно обмолвилась об Акции… — вот тут то он и замолчал окончательно и уставился прямо ей в глаза..…

…Ксения Анатольевна все говорила и говорила, а он, все шире и шире улыбался ей в ответ … блеск в его глазах становился все ярче , все смертельней — и вот уже дошло до того, что она стала сбиваться , путаться и заикаться… потом уж и вовсе смолкла и слегка приоткрыв чувственный рот, во все глаза глядела на него , ожидая что же будет… И вот тогда Алексей Анатольевич решительно шагнул к ней навстречу и крепко сдавил ее горло…

— Говори — произнес Алексей Анатольевич, сверкая сталью голоса, — это Он тебя подослал ко мне — соблазнить и все выведать?!..

.. Ксения Анатольевна стояла не жива не мертва, ибо по взгляду его в одно мгновение читалось, что пришел ей финальный кирдык!… Трепеща всем телом, она молча кивнула ему в ответ и тихо прошептала, — Да!…

….И тут, после этого ее «Да», Алексей Анатольевич заглянул глубоко ей в глаза — туда, куда еще никто до него не дотягивался заглянуть — в самую душу ее, в самый темный тайник и секретный ящичек — и увидел он там лучезарный аленький цветочек в фарфоровом горшочке синей глазури… Он тихо выпустил ее горло – обхватил гибкий стан , захватил в ладонь золотые душистые кудри , и … поцеловал ее , жарко и трепетно в самые губы.. Запели горние ангелы и вселенная, ослепительной бездной разверзлась пред нею!… Мгновенье всего и длился мучительно прекрасный поцелуй этот … Наконец Алексей Анатольевич выпустил ее из рук, и коротко проговорив – Прощай, Радость!.. — вышел прочь.

…..Ксения Анатольевна стояла на месте как громом пораженная, все еще ощущая на устах своих чудный жар его поцелуя и тут , в еще затуманенном ее сознании, четко прорезалась страшная мысль о том, что участь ее решена невозвратно , что все пропало и кончено!. — Я потеряла его навсегда! — всплеснула она руками — И слезы раскаяния, запоздалых сожалений и удушающей черной тоски хлынули ручьями из ее ангельских лживых глаз!…

Глава восемнадцатая

 

XVI

…Неужели же все пропало?!! — с тоской думал Алексей Анатольевич, помогая Алексеевой отстегнуть стропы парашюта.. все оборачивалось самым скверным образом – почти все погибли , а само дело так еще даже и не начиналось… — Пьяные Касьянов Явлинский и Лимонов при прыжке (прыгали обнявшись) — зацепились парашютами за двигатель самолета и погибли на месте. Чирикова с Каспаровым приземлились в болото и мучительно утонули. Шендерович не смог преодолеть страх высоты и так и не спрыгнул. Божену сильно снесло в строну ветром и она приземлившись заблудилась в лесу , а Немцов, отправившийся на поиски жены и общаясь с ней по рации , тоже потерялся – связь с ними пропала……Рыжков зацепился парашютом и повис на громадной сосне — снять его не представлялось пока возможным. Пономаревы — просто куда то исчезли… Наконец Новодворская разбилась о скалы, и ее тело растерзали бродячие гиены…. Выжили трое — Алексеева, Удальцов и Навальный…
Удальцов сидел на снегу и плакал, кулаком растирая по лицу слезы — Жалко ребят!.. — говорил он — Ни за что пропали!…

— Алеша! Раз такое дело, — сдержанно обратилась Алексеева к Навальному – давайте и мне тоже оружие, я не подведу – твердо проговорила она…

— Людмила Михайловна — с уважением обратился к ней Алексей Анатольевич, – Я дам вам …. «Парабеллум!», .. — захотелось вдруг ему глупо пошутить, но он сдержался, застыдился этого своего ребячества и тихо произнес — … Вот, возьмите калаш и стингер!…
….Помолчали…

— Ну что же… похоже, что домой я теперь больше не вернусь – подумал он с грустью … Вспомнились спящие на тахте дети … Юля, возле стиральной машинки… А так же недавние… серые глаза и поцелуй… Но он отогнал прочь дорогие видения и обратился к выжившим соратникам…

— Ладно! Двинемся цепью до вышки — дальше по одному, короткими перебежками. В плен не сдаваться… Если что — прощайте друзья — я всегда гордился нашей дружбой и мне есть за что и за кого умереть! Один за всех?!

— И все за одного — суровым хором тихо проговорили в ответ Алексеева с Удальцовым….

— Вперед! — тихо скомандовал Алексей Анатольевич… Удальцов перекусил наствольными ножницами проход в сетке с колючей проволокой и они один за одним , покатились по снегу в черную дыру пространства… Вверх полетела зеленая сигнальная ракета… — это был условленный знак для отставших и выживших — операция началась!…

…. Алексей Анатольевич тяжело бежал по снежному плацу.. впереди замаячила вышка с автоматчиком – он дал упреждающую очередь из ппша — ответа не последовало…

— Наверное ухлопал на месте — обрадовался Навальный – пока очухаются, лохи — мы все уже и закончим… можт еще и поживем!… — он влетел в ворота с табличкой «Исправительная колония № 7 г. Сегежа»…


«Пьяные Касьянов Явлинский и Лимонов при прыжке (прыгали, обнявшись) — зацепились парашютами за двигатель самолета и погибли на месте».


— Так-так-так! – услышал он вдруг за бараком звонкую очередь израильского узи, — это Удальцов! — понял Алексей Анатольевич .. с кем-то схлестнулся в бою … Ничего! Алексеева надежная — если что – прикроет его!… И тут же, в подтверждение его догадок — взвыл стингер и ракета Алексеевой разнесла в клочья соседнюю сторожевую вышку… — Однако! – заволновался Алексей Анатольевич, — жарковато у них там!…

…Наконец они втроем живые и невредимые, ввалились в заветный барак и вдруг замерли на входе от неожиданности — посреди помещения , на табуретке сидел Борис Акунин.. рядом с ним, его вертлявая секретарша Эрика…
— А вот скажите, — степенно спрашивал Акунин человека сидящего напротив него — вот вы когда на второй срок сюда прибыли – грустно было?..

..Прямо напротив Акунина , на застеленной кровати, в брезентовых брюках, в тельняшке, весь в татуировках — купола-кресты , грозно сверкая пенсне , сидел Михаил Борисович Ходорковский!…

Алексей Анатольевич опустил ппша, шагнул навстречу Ходорковскому и твердо проговорил:

— Здравствуйте, Михаил Борисович! Доброго времени суток! Я — блогер Алексей Навальный! Это мои друзья – Алексеева и Удальцов. Мы рискуя жизнями, и потеряв в дороге многих наших близких товарищей, все таки силой оружия ворвались сюда , чтобы освободить вас и устроить вам побег. Собирайтесь! Время не ждет! Вы свободны! Русские люди ждут вас на воле! Явитесь и возглавьте нашу общую борьбу! Будь проклята бандитская хунта Путина! Да здравствует свободная Россия! Ура!….

— Ура! Ура! Ура! — сдержанным хором повторили за ним Алексеева и Удальцов….

XVII

….Ну как ше так ?!… — все никак не мог взять в толк посол — феть они его выкрадут и отпустят! — кричал в гневе Макфол, — Хоторкофски — фор! А фор — толшен ситеть тюрме!?….
— Да и хрен с ним, пускай выкрадут! Даже лучше!.. — прикидывал Премьер — мне с этим Ходорковским всю плешь проели уже, его на зоне то никто и не охраняет давно, я распорядился – а он специально сидит и не убегает — чтоб только мене насолить и меня обидеть … — горючая слеза побежала по румяной щеке его
— Но как же … — отступил американец, теряя почву под ногами – привычная система мироздания на его глазах обращалась в хаос — Хоторковси ше софсем не любит Вас!!!!!…
.. Это правда… — в конец расстроился Премьер, — не любит!…Непостижимо!….

XVIII

… — Поспешим же, Михаил Борисович! Время не терпит! — забеспокоился Алексей Анатольевич! — Алексеева проведет вас через границу — у нее в Хельсинки есть группа поддержки… Как вдруг Ходорковский вскочил с кровати и выкинул пальцы веером..

— Ты че, в натуре?!!! — яростно прохрипел Михаил Борисович в лицо Навальному — Че за гнилой базар??!!!….Рамсы попутали?!!! — Куда я двинусь с кичи?!!! — а Платошу-кореша — подыхать на нарах брошу?!!! Я те, падла буду, русский демократ, а не сука лягавая! Нет, Алешка, не так! Я сидел тутова восемь, и еще сто лет просижу, пока Путин сам на коленях ко мне не приползет — отвечаю — зуб даю!  — Эрика! Все записывай быстрее!!! — зашептал в волнении Акунин своей секретарше… — Но ведь как же?!!! — вскричал изумленный Навальный, — ведь это же сколько денег американских налогоплательщиков мы на эту Акцию угрохали??!!! Что же мне писать теперь в отчете своим заокеанским хозяевам прикажете ?!!!…

 — А че хошь, то и пиши — уселся на корточки Ходорковский, похрустывая костяшками пальцев — я на Америку твою — наклал с прибором! Раньше им тумкать надо было — когда они с Путиным добро мое дербанили!.. — Вдруг он замер и медленно приложил палец к губам..

— Тиха! Тиха всем!…Там, за печкой, в углу, слышите, Алексей Анатольевич?! Слышите?! Шур-шур-шур! Шур-шур-шур! Слышите?! — зашептал вдруг побледневший Ходорковский. Алексей Анатольевич прислушался : — Нет, ничего такого особенного не слышу, Михаил Борисович.. Вьюга за окошком вьется…

 


«Миша! Я ваша навеки. Ксюша С.».


— Это не вьюга, дурак! И не мыши! И не кошка!… Это черт! Это за мною он. Да! — сейчас станет мне про обустройство России реферат диктовать… Соблазнять меня станет идеями, а потом раствориться… А я останусь здесь снова один — тапки шить. Приглядитесь в угол, господа — ну, видите?!…Ну?!!… Все присутствующие в ужасе глядели на Ходорковского…

…..Алексей Анатольевич и так то был как обухом оглоушенный — он открыл было рот, что бы успокоить Михаила Борисовича, научно его приободрить, и невольно оборотился в ту сторону, куда указывал ему на черта несчастный, как вдруг краем глаза разглядел, что там, за нарами, у печки висит на стене потрепанный плакат с изображением белого медведя… В углу плаката красовалась веселая подпись фломастером — «Миша! Я ваша навеки. Ксюша С.»

…Вот тут Алексей Анатольевич и вовсе потерял дар речи — стоял молча глотая ртом воздух как рыба и хлопал глазами… Господи! — тихо прошептал Ходорковский, опустив голову, — есть ли ты?… Слышишь ли ты меня?! Простишь ли ты меня?…

IXX

..И вот тогда, внезапно над зоной раздался трубный голос сирены.. И Ходорковский и все окружающие вздрогнули и как будто очнулись от морока….

— От, архангел Гаврилов жжет!!! — презрительно расхохотался Михаил Борисович, — на два часа раньше срока побудку устроил, шестерка! Перед начальством гнется!!!…

— Подъем! Подъем! Подъем! — несся из громкоговорителей механический голос и в небо, откуда не возьмись, полетела сигнальная ракета , повисела там огненным шаром и упала шипя в снег последней звездой…И вдруг в бараке показался Немцов под ручку с Боженою, а за ними Явлинский с Касьяновым и Каспаровым, а за ними и утонувшая Чирикова , и окровавленная, но улыбающаяся Новодворская, и все прочие участники Акции..

— И мертвые воскреснут нетленными!.. — летел над зоной металлический голос громкоговорителя… И все кто был в бараке как-то вдруг засмеялись, заплакали и пали ниц …

 


«Cлучилось Второе Пришествие, на Третий, Бессрочный Срок! ».


…Ну уж а вслед за этим, натурально везде вокруг образовалось ослепительное сияние.. и явился пред застывшими людьми этими в багряной порфире, в венчике из роз, босой, слегка колеблясь над полом Владимир Владимирович Путин..

— Я есмь Альфа… и Омега!… — радостно сообщил Он людям — а там уж дальше ввалились в барак хоругвенсцы с черно-желтыми знаменами и православными песнопениями, люди в форме гэбэ несли иконы и вокруг крутился разный разночинный народец, стены барака рухнули от нахлынувшей толпы, раскрыв взору сияющую снежную бесконечность и герою нашему, Алексею Анатольевичу стало тогда окончательно очевидно, что вокруг случилось Второе Пришествие, на Третий, Бессрочный Срок!

И настало на земле Русской — Царствие Небесное!